"Игоpь Калинаускас. Духовное сообщество." - читать интересную книгу автора

при анализе обнаруживается, что человек пытается создать себе или
психологическое, или практическое жизненное убежище. Он упрощает свою
внешнюю ситуацию за счет специально организованного внешнего мира
(например, секта, община) или свою внутреннюю организацию за счет
создания внутренне непротиворечивого, структурно простого мира, тем
самым уходя от напряжения, сложностей и противоречий, и в любом случае
оказывается в убежище. Чаще всего оправданием такого "ухода" служит
такой мотив, как самосовершенствование.
Давайте спросим любого человека, который объявил себя духовным
искателем,-что такое жизнь в духовности? Как он себе это представляет? И
большинство нарисует очень простую картинку, организованную по очень
простым правилам, и чаще всего это будут правила самоограничения или
правила канонической формы. Все. Реального конкретного содержания,
которое любой человек передает, когда рассказывает о своей жизни, вы не
услышите. А поскольку нужно как-то построить аксиоматику, т.е.
ценностную структуру этого упрощенного мира, то создается
сверхценностная идея. Сверхценностью, как правило, становятся
переживания. Все содержание духовности как убежища сводится к
переживаниям, "особым переживаниям", которые объявляются
сверхценностными, или же к переживаниям общения, к простой, ясной
структуре общения по принципу: все мы хорошие, все мы любим друг друга,
все мы мирные, тихие. Необходимость убежища осознается как со стороны
рационального знания, так и со стороны духовной традиции. Существует
целая категория людей, которые нуждаются время от времени в такого рода
убежищах, и поэтому эти убежища существуют, существовали и будут
существовать. Но когда человек, претендующий на серьезное отношение к
традиции, к духовному сообществу, пытается свести к убежищу всю задачу
духовной традиции - это просто выдает его незнание. Если бы это было
так, т.е. если бы столь структурно упрощенная духовная жизнь была
возможна, то духовное сообщество давно бы перестало существовать. Оно бы
сохранилось просто как абстрактная идея или в виде отдельных общин,
которым большее или меньшее время удавалось бы существовать, но
производить ту продукцию, которую человечество получает от духовного
сообщества, они бы не смогли. Прежде всего разграничением между духовным
убежищем и духовной традицией как таковой является понятие работы и
пути. Подлинным содержанием духовной традиции, естественно, является
движение к истине. Любая духовная традиция, в какой бы форме она ни
представала перед нами, прежде всего является предложением пути к
истине. Основной ценностью любой духовной традиции является истина в том
качестве, в котором она в соответствии с принципом времени, места и
людей определяется. Любая живая духовная традиция содержит в себе
рефлексию о том, что достижение истины есть самая сложная из всех
сложных задач, которые человек может поставить перед собой. Естественно,
что сам путь и жизнь в этом пути содержит огромное количество деталей,
конкретного содержания, конкретных противоречий, опасностей, соблазнов,
спадов, подъемов. Описание этого пути содержит не меньшее количество
подробностей, эмоций и т.д., чем описание любой жизни вне традиции. Это
первый разделительный рубеж. Если в убежище истина как достижение только
декларируется, а основными ценностями являются моменты переживания, то в
духовной традиции как таковой, на Пути, существует лишь единственная