"Анатолий Вениаминович Калинин. Запретная зона " - читать интересную книгу авторанемецкий танк выбежал к Дону воды испити. вздыбился от прямого попадания, да
так и застыл на яру. А сколько по всем балкам в степи исковерканных стволов и колес. Теперь предстоит всему этому под воду уйти. - Не все, Юрий Александрович, ей под силу смыть. Тут же взрокотало, отражаясь от яров. - Иного ответа я от тебя и не ждал. Ретивое, да? Недаром министр приказал мне с собой и эту киноблоху захватить. - Человек в серим кителе, отворачиваясь от борта судна и поискав на палубе взглядом, поманил к себе девушку в комбинезоне с кинокамерой. Она подошла, взглядывая на него снизу вверх испуганными глазами. - Что это ты все время скачешь вокруг капитана земснаряда, в то время как мимо безвозвратно проплывает эпос? Ты хоть этого старика с лампасами на яру успела запечатлеть? Ермак! Заметил, Греков, как он вслед нам глазами ворохнул? - У него, кажется, все три ордена Славы на пиджаке. - А под пиджаком небось полный бант Георгиевских крестов. Ну, да тебе и положено их интересы блюсти. Посмотрю, как это тебе удастся, когда мы их из куреней начнем, как сусликов, выливать. - Человек в сером кителе опять повернулся к девушке с кинокамерой: - Все запечатлевай, пока все это вместе с Саркелом не осталось на дне будущего моря. И смотри не вздумай по пути к Цимле интрижку с капитаном земснаряда завести. Иначе мы тут же тебя в набежавшую волну. - Он жестом показал, как это может произойти. - У него теперь в голове только плотина должна быть - и только она. Ого, я вижу, еще не исчезли с лица земли девицы, которые не разучились краснеть... Между прочим, больше всего сочувствую тем, у кого природа при их рождении отобрала чувство юмора. - Как ни в чем не бывало он снова повернулся к своему впадины мы, Греков, и все старые шрамы на лице твоей казачьей Вандеи закроем. Его спутник покачал головой. - Эти балки и яры уже не тачанками и пиками забиты, а крупповской сталью. - И что же это должно означать? - Здесь сталинградские клещи сходились, - Но ты же видел, как они из-под своих околышей нас взглядами провожали. - Помню, как в сорок первом они на этих же ярах в ополчение собирались. А в сорок третьем и старики вдогон за сыновьями в свой донской кавкорпус ушли. - Вот и выяснили: все-таки в свой. Вандея наизнанку. Ты, политотдел, еще услышишь, как твое казачество завопит, когда вода начнет ему пятки лизать. - Он опять поискал глазами на палубе: - Куда она опять испарилась? Девушка металась у другого борта земснаряда, снимая, как сказал этот человек в кителе, эпос окутанных дымом полыни курганов, глиняных красных яров и забитых горелым железом балок, чтобы снова вернуться глазком кинокамеры к теперь уже едва маячившей в отдалении на кургане фигуре старого казака. Околыш его фуражки еще долго вспыхивал сквозь кисею обычного в этих местах марева. - В конце концов, Греков, его тоже можно понять. Не успел он в начале двадцатых вернуться с двух войн и опять привыкнуть к земле, как в начале тридцатых заявился к нему ты со своей колхозной идеей. На основе ликвидации |
|
|