"Джинн Калогридис. Договор с вампиром ("Дневники династии Дракула" #1) " - читать интересную книгу автора

рождения он навещал наш дом и вел себя как добрый и заботливый дядюшка,
осыпая нас подарками. Если бы не деньги Влада, твой дед и я вряд ли сумели
бы получить образование. Однажды, когда тетя Жужанна серьезно заболела, Влад
пригласил из Вены лучших врачей и спас ей жизнь.
К сожалению, странности и чудачества Влада служили пищей для нелепых
слухов и домыслов среди его слуг, а в особенности - среди местных
невежественных и суеверных крестьян. Отсюда - настороженное и подозрительное
отношение ко всей нашей семье. Думаю, став постарше, ты прочувствуешь это и
на себе.)
Увидев друг друга, мы поначалу оба опешили. Влад не сразу шагнул внутрь
часовни, а задержался на пороге: высокий, гордый, по царски величественный,
с благородным лицом, на котором выделялся ястребиный нос. Дядя надел
траурные одежды. Должен признаться, за годы, проведенные в Англии, необычная
суровость его облика успела изгладиться из моей памяти. Поначалу я даже
оробел (помнится, в детстве я побаивался Влада). Дядина кожа отличалась
призрачной бледностью (следствие затворнической жизни), и из-за этой белизны
терялась всякая граница между кожей и гривой седых волос. Добавлю, что
черный плащ лишь подчеркивал бледность дядиного лица. Длинные обвислые усы и
густые кустистые брови Влада тоже были седыми. Дядя вполне мог бы сойти за
восковую статую, если бы не глаза. Глубокие, изумрудно-зеленые, они сразу же
приковывали к себе внимание. Мне они казались глазами древнего мудреца, и в
то же время это были глаза вполне современного человека, отличавшегося
незаурядной сообразительностью.
На мгновение я испытал странную двойственность: взгляд дядиных зеленых
глаз притягивал и в то же время отталкивал. Затем все изменилось, как по
волшебству: дядя меня узнал. Его глаза потеплели и наполнились
непередаваемой добротой, а сам он из призрака превратился в старого любящего
Влада.
У меня перехватило дыхание. Я понял, что моя отчаянная, почти детская
мольба исполнилась. Я мечтал еще раз заглянуть в отцовские глаза. Теперь,
глядя в глаза дяди, я одновременно глядел и в глаза своего отца. За эти годы
я забыл о потрясающем сходстве между дядей и отцом. Влад заговорил, и я
услышал отцовский голос.
- Приветствую тебя, Небожитель, - произнес дядя. - Кажется, так
переводится твое имя с греческого? До чего же я рад видеть тебя, и как мне
больно, что наша встреча совпала с семейным горем.
- Здравствуйте, дорогой дядя, - ответил я, поднимаясь со скамьи.
Мы шагнули навстречу друг другу, обменялись рукопожатием, а затем дядя
поцеловал меня в обе щеки (после жизни в Лондоне этот старинный обычай тоже
показался мне довольно странным). По моим подсчетам, дяде было за
восемьдесят, никак не меньше, ибо я с детства помню его седые волосы. Да и
походка у него была стариковская. Но пожатие его ледяной руки оказалось
неожиданно крепким, невзирая на преклонный возраст. Возможно, память меня
все-таки подвела - иначе каким чудом объяснишь, что дядя за эти годы совсем
не постарел? Некоторое время он не отпускал мою руку. Мы смотрели друг другу
в глаза, и мне показалось, что Влад вобрал в себя мудрость всех поколений
рода Цепешей.
- Прости, что потревожил тебя, - нарушил молчание дядя. - Не ожидал
застать тебя здесь.
- Ваше присутствие мне ничуть не мешает, - возразил я.