"Итало Кальвино. Тропа паучьих гнезд" - читать интересную книгу автора

повсюду вертятся флюгеры, а на башнях часовые с автоматами. Похоже на
приключенческий фильм - вокруг раскинулся сад с черными тенями,
отбрасываемыми силуэтами араукарий. Пин даже забыл, как его били в
комендатуре: он не уверен, что все это ему не снится.
Тюремщики ставят Пина в шеренгу арестантов, чтобы развести всех по
камерам.
- Ты в какой камере? - спрашивает Пина Красный Волк.
- Не знаю, куда они меня сунут, - отвечает Пин. - Я тут никогда еще не
бывал.
- Мне надо бы знать, где ты находишься, - говорит Красный Волк.
- Зачем?
- После узнаешь.
Пин страшно злится на тех, кто то и дело твердит ему: потом узнаешь!
Вдруг ему начинает казаться, что в шеренге арестантов он видит знакомое
лицо, очень знакомое.
- Скажи, Красный Волк, ты не знаешь вон того впереди - худющего, что
едва ноги волочит?
- Обычный уголовник. Не обращай на него внимания. На уголовников не
следует опираться.
- Почему? Я его знаю!
- Это пролетариат, лишенный классового сознания, - говорит Красный
Волк.

IV

- Пьетромагро!
- Пин!
Надзиратель довел Пина до его камеры. Едва он открыл дверь, как Пин
вскрикнул от удивления. На террасе он не ошибся: еле плетущийся арестант
действительно был Пьетромагро.
- Ты его знаешь? - спрашивает тюремщик.
- Черт возьми! Еще бы мне его не знать! Это же мой хозяин! - восклицает
Пин.
- Вот и прекрасно. Теперь тут вся ваша лавочка, - бросает тюремщик и
запирает дверь.
Пьетромагро в тюрьме всего несколько месяцев, но когда Пин смотрит на
него, ему кажется, будто прошли годы. От Пьетромагро остались кожа да кости.
Желтая кожа висит на его шее дряблыми складками и покрыта колючей щетиной.
Он сидит в углу камеры на клочке соломы, по бокам у него болтаются не руки,
а палки. Увидев Пина, Пьетромагро встает. Обычно отношения между Пином и его
хозяином всегда ограничивались бранью и тумаками. Но теперь, встретив
хозяина здесь и в таком жалком виде, Пин рад и растроган.
Пьетромагро даже разговаривает теперь совсем по-другому:
- Пин! Ты тоже здесь, Пин!
Он говорит хриплым, жалобным голосом и совсем не ругается. Видно, что
он тоже рад встрече. Он берет Пина за руки, но вовсе не для того, чтобы, как
обычно, вывернуть их за спину. Глаза Пьетромагро обведены желтыми кругами.
- Я болен, Пин, - говорит он. - Я очень болен. Эти ублюдки не хотят
меня отправить в больницу. Здесь теперь ничего не поймешь. Тут сейчас одни
политические. Не сегодня завтра меня тоже примут за политического и поставят