"Итало Кальвино. Тропа паучьих гнезд" - читать интересную книгу автора

Но Левша подносит ладонь к уху и делает им знак помолчать.
- Та-тата... Слышите?
Они прислушиваются: внизу, в долине, раздаются выстрелы. Автоматные
очереди и несколько взрывов ручных гранат.
Левша бьет по ладони кулаком и визгливо хихикает.
- Ну вот, ну вот, я же говорил, что от нас никто не уйдет. Мы всем им
продырявим черепушки.
- Ладно. Если будем сидеть здесь, не больно-то много мы их продырявим.
Я схожу взглянуть, как там, - говорит Кузен.
- Погоди, - останавливает его Левша. - Не хочешь каштанов? Осталось с
утра. Джилья!
Кузен резко поднимает голову.
- Кого это ты зовешь? - спрашивает он.
- Жену, - отвечает Левша. - Она здесь со вчерашнего вечера. В городе за
ней охотится "черная бригада".
Действительно, в дверях сарая появляется женщина с обесцвеченными
перекисью волосами, еще молодая, хотя и малость потрепанная. "Вот уж никогда
не подумал бы, что у Левши такая молодая и такая хорошенькая жена", - думает
Пин.
Кузен хмурит брови и поглаживает усы.
- Привет, Кузен! - говорит женщина. - Я к вам переселилась. - И она
идет к ним, засунув руки в карманы: на ней брюки и мужская рубашка.
Кузен бросает взгляд в сторону Пина. Пин понимает: даже здесь
невозможно избавиться от этих проклятых женщин; если все начнут таскать баб
в отряд - добра не жди. И Пин горд оттого, что у него с Кузеном есть свои
тайны - тайны, касающиеся женщин, - и что они понимают друг друга с одного
взгляда.
- Ты принесла с собой хорошую погодку, - говорит Кузен с некоторой
горечью и, стараясь не смотреть на нее, показывает на долину, где все еще
слышны выстрелы.
- А какой тебе надо погоды? - вмешивается Левша. - Послушай, как поет
станковый. А огнеметы! Ну и бардак! Джилья, дай ему миску каштанов, он хочет
идти вниз.
Джилья смотрит на Кузена со странной улыбкой. Пин замечает, что глаза у
нее зеленые и что шеей она поводит совсем как кошка.
- Нет времени, - бросает Кузен. - Мне действительно пора идти. Готовьте
обед. Не робей, Пин.
Он удаляется с накидкой, свернутой в скатку, и автоматом наперевес.
Пину хотелось бы догнать Кузена и не отставать, но у него ломит кости
после всех приключившихся с ним передряг, да и выстрелы в долине наводят на
него страх. Наверно, неплохо было бы остаться здесь, с Левшой и его женой.
Пин не возражал бы, если бы они оказались гномами, живущими в одинокой
хижине посреди леса, он стал бы их приемным сыном и разговаривал бы с феями.
Но у человечка в матросской курточке вид какой-то вредный и зловещий, как и
у хмурого, сердитого сокола, сидящего у него на плече. Жена человечка все
время про себя усмехается, а ее муж этого даже не замечает. Пину хочется
сказать: "Смотри, Левша, разрази меня гром, на твоем месте я не больно-то
доверял бы этой женщине".
- Ты чей, мальчуган? - спрашивает Джилья и проводит рукой по его густым
взъерошенным волосам. Пин резко отстраняется: он не выносит женских ласк. К