"Илья Каменкович. Жить воспрещается (Рассказы, очерки и повесть) " - читать интересную книгу автора

"Как же необъятно это море неба и звезд, - думал Фроимка, - и неужели
там никого нет, кто бы видел, что делается здесь, на земле?"
Вот и сейчас, ударяя молотком по камню, Фроимка мыслями был где-то
далеко. Видения детских игр сменялись картиной уличного боя в тесных
кварталах, обнесенных колючкой. Взрыв гранаты...
Фроимка очнулся. "Смеющаяся смерть"!
Да, на обычном месте стоял Штумпе. Лоб Фроимки покрылся холодным потом,
руки задрожали, чуть было не выпустив молоток. И тут у него из-под "винкеля"
выпал квадратик бумаги... Фроимка и поймал его свободной рукой...
- Хальт! - раздался голос "Смеющейся смерти", и работа мигом
прекратилась.
- Ком, ком, - поманил Штрумпе Фроимку. - Что у тебя в руке, паршивец?
Вся команда уставилась на товарища. Фроимка быстро поднес ладонь ко рту
и проглотил бумажный квадратик.
- Что ты сожрал, поганый ублюдок? Грязная еврейская свинья!
- Не дождешься! "Эс мих, эс!"
Лицо Штумпе перекосилось от злости. Ударом кулака он свалил мальчика.
Молоток отлетел в сторону. Фроимка потянулся было за ним, но Штумпе опередил
его. Он схватил молоток правой рукой, а левой притянул к себе за ворот
мальчика.
Глухой треск... Стоп... Залитая кровью голова Фроимки уткнулась в кучу
щебня...
Штумпе засмеялся. Сначала как-то неуверенно, а потом - заржал во всю
глотку.

II

Миша лежал с открытыми глазами. Гибель Фроимки, даже здесь, в
концлагере, такая неожиданная и бессмысленная, потом этот хохот Штумпе...
Сон не шел к Мише. Он стал прикидывать, как лучше расставить свою команду.
Он представил себе большущий металлический каток, в который впрягалось
тридцать мальчиков - "лошадок".
"Впереди и по бокам нужно впрячь сильных, чтобы в середине самые слабые
могли "покантовать" - набраться силы. Остальным - дробить камни. Сюда можно
поставить тех, у кого побиты ноги. Работа сидячая".
Сам Миша работал в упряжке. К концу дня он еле передвигал ноги. Нельзя
было расправить одеревеневшие плечи. Кололо в груди. Нелегко было и тем, кто
дробил камни. В дождь и холод приходилось сидеть на корточках...
Миша свалился в глубокую яму сна. Снился ему родной поселок, картина
ночного завода в часы выдачи плавки. Мише виделось: огромное зарево
выхватило из мрака высокие трубы, здания цехов и клубы пара над ними. Тонко
и задорно пересвистывались "кукушки". Деловито пыхтя, они тащили огромные
ковши-шлаковозы. Далеко окрест светилась широкая кроваво-красная полоса -
это медленно сползал по откосу поток шлака... И друг Миша увидел струйку
крови. Она тянулась от глаза Фроимки к восковому уху...
Миша проснулся. Уже рассвело. Вот-вот раздастся сигнал на построение к
аппелю. Вспомнился первый разговор с Фроимкой.
- Ты здесь один? - спросил тогда Миша.
- Один.
- А папа, мама?