"Александр Каменецкий. Илья Артемьев" - читать интересную книгу автора

Александр Каменецкий.

ИЛЬЯ АРТЕМЬЕВ

Как-то раз мы выпивали с приятелем-филологом, и после
очередных ста грамм он поднял на меня затуманенный взор и
спросил:
- А ты читал Артемьева?
По неграмотности своей я не нашелся что ответить и честно
признался:
- Не-а. А кто это?
- Ну ты даешь! - изумился филолог. - И как живет на
свете такой человек?
Мы приняли еще по сто.
- И чего он там написал, твой Артемьев? - спросил я.
- Это великий человек, - торжественно заявил приятель.
- Можно сказать, гений. Ты должен гордиться, что являешься его
современником.
- Ну да! А ты гордишься?
- Горжусь! - искренне заявил он и закусил огурчиком.
- Так дай почитать чего-нибудь. В целях рассеяния тьмы.
- Дык, - тут приятель запнулся, - его тексты - большая
редкость. Их у нас почти не издают, только в Штатах. Есть,
правда, журнал дальневосточный... не помню, как называется -
там опубликовали один рассказ. Такой скандал был!
- Странно, - я налил себе еще. - Это что, порнуха
какая-нибудь? Садомазохизм?
- Вот ты дурак, - филолог зарделся. - Я же говорю тебе:
он гений. Гений с большой буквы.
Таким манером мы поболтали еще пару часов, и мой филолог
окончательно утратил дар связной речи, да и я тоже. Однако имя
Илья Артемьев прочно засело в голове. Через пару дней я
заглянул в книжный магазин.
- У вас есть Артемьев? - спросил я миловидную барышню.
- К сожалению, нет, - ответила она. - Разобрали. Всего
пять экземпляров было.
Я прошелся по лоткам, и везде ответ был примерно
одинаковым: нет (или уже нет), разобрали, не привозили,
приходите через недельку. Самое странное, что традиционно
невежественные продавцы знали и с каким-то необъяснимым
почтением говорили об этом авторе. Мистика, подумал я и
заглянул в библиотеку, чего не случалось со мной с
университетских времен - а миновали они давным-давно. В
каталоге значилось: Илья Артемьев "Избранное". Обождав
положенные полтора часа, я узнал от вежливой старушки, что
книги нет на месте. Может украли или еще что, предположила она
и долго извинялась - вероятно, по старой интеллигентской
привычке.
Впрочем, я никогда не страдал особенным любопытством, и
скоро поиски загадочного Артемьева перестали интересовать меня.