"Виктор Михайлович Кандыба. "Магия" - энциклопедия магии и колдовства " - читать интересную книгу автора

иероглифами. Они составляли форму речи или мысли, вернее, той функции,
которая соответствовала речи или мысли в том состоянии сознания, которого я
достиг. Знаки или иероглифы двигались и менялись передо мной с
головокружительной быстротой и выражали переходы, изменения, сочетания и
соответствия идей. Только такой способ "речи" оказывался достаточно быстрым
для той скорости, какой достигла мысль. Никакие другие формы нужной
скоростью не обладали. И вот эти движущиеся знаки вещей указывали на начало
нового мышления, нового состояния сознания. Словесное мышление становилось
совершенно невозможным. Я уже говорил, что промежуток между двумя словами
одной фразы занимал слишком много времени. Словесное мышление не могло в
этом состоянии угнаться за мыслями.
Любопытно, что в мистической литературе имеется немало указаний на эти
"обозначения вещей". Я даю им то же название, что и Якоб Беме, не
сомневаясь при этом, что Беме говорил точно о тех же знаках, которые видел
я. Для себя я называл их "символами", но по внешней форме правильнее было
бы назвать их движущимися иероглифами. Я попробовал зарисовать некоторые из
них, и хотя иногда это удавалось, на следующий день было очень трудно
связать полученные фигуры с
Какими-нибудь идеями. Но один раз получилось нечто очень интересное.
Я нарисовал линию с несколькими штрихами на ней.
Число штрихов здесь несущественно; важно то, что они расположены друг
от друга на неравном расстоянии. Я получил эту фигуру следующим образом.
В связи с некоторыми фактами из жизни моих знакомых я задал себе
довольно сложный вопрос: каким образом судьба одного человека может
повлиять на судьбу другого? Сейчас я не в состоянии с точностью
воспроизвести вопрос, но помню, что он был связан с идеей
причинно-следственных законов, свободного выбора и случайности. Все еще
продолжая в обычном состоянии думать об этом, я представил себе жизнь
одного моего знакомого и тот случай в его жизни, благодаря которому он
встретился с другими людьми, оказав самое решительное влияние на их жизнь,
тогда как и они, в свою очередь, вызвали важные перемены в его жизни.
Размышляя таким образом, я внезапно увидел все эти пересекающиеся жизни в
виде простых знаков, а именно: в виде линий со штрихами. Количество штрихов
уменьшалось или возрастало; они приближались друг к другу или удалялись; в
их внешнем виде, приближении или отдаленности, а также в сочетании разных
линий с различными штрихами выражались идеи и законы, управляющие жизнью
людей.
Позднее я еще вернусь к смыслу этого символа. В настоящее время я
только объясняю метод получения новых идей в необычном состоянии сознания.
Особую часть моих переживаний составляло то, что можно назвать
отношением к самому себе, точнее, к своему телу. Все оно стало живым,
мыслящим, сознательным. Я мог разговаривать с любой частью тела, как если
бы она была живым существом; я мог узнавать от нее, что ее привлекает, что
ей нравится, а что не нравится, чего она боится, чем живет, чем
интересуется, в чем нуждается. Такие беседы с сознаниями физического тела
открыли передо мною совершенно неизведанный мир.
В своей книге "Tertium Organum" я попытался описать некоторые
результаты своих опытов, говоря о сознаниях, которые не параллельны нашему.
Эти сознания (ныне я называю их сознаниями физического тела) имели
очень мало общего с нашим сознанием, которое объективирует внешний мир и