"Марша Кэнхем. Безоглядная страсть " - читать интересную книгу автора

птицы столь высокого полета, как он, и это, мол, дает ему право диктовать
свои условия. Разговор этот, происходивший в огромной, уставленной
множеством редчайших фолиантов библиотеке Моу-Холла, продлился ни много ни
мало восемь часов - Ферчар не собирался расстилаться перед новоиспеченным
главой клана Макинтошей. Даже имение будущего зятя в двенадцать тысяч душ -
неслыханное богатство! - не произвело на старого солдата должного
впечатления. Наконец после бурных дебатов сторонам удалось договориться по
всем вопросам, и через несколько дней Энни с замирающим сердцем, на дрожащих
ногах переступила порог церкви в Абердине. В том, что она связывала свою
жизнь с нелюбимым и нелюбящим, почти незнакомым человеком, было еще полбеды.
Самым ужасным было то, что на всю оставшуюся жизнь Энни предстояло сменить
свободу родных лесов и полей на скуку светских приемов и балов, а простую,
не стесняющую движений одежду - на душные шелка и вериги корсетов и
кринолинов.
Лишь на полпути к алтарю Энни в первый раз увидела человека, с которым
ей предстояло связать себя брачными узами на всю оставшуюся жизнь. Солнечный
луч, проникавший сквозь высокое окно храма, образовал над густыми,
безукоризненно уложенными каштановыми волосами великолепную световую корону.
Облаченный в небесно-голубой кафтан поверх белого атласного камзола, богато
украшенного золотым шитьем, Ангус вполне сошел бы за одетого по последней
моде французского щеголя, если бы не клетчатый плед, перекинутый через плечо
и скрепленный брошью с гербом и девизом клана. Блеск от начищенной шпаги,
висевшей на боку, резал глаза.
Внешность жениха была столь же безукоризненна, как и его тщательно
подобранный костюм, - классически правильное лицо, все черты которого
прекрасно гармонировали друг с другом, стальной блеск в глазах не оставили
бы равнодушной ни одну женщину, и Энни не составила исключения. Застыв на
месте в оцепенении, она долго не могла отвести глаз от представшего перед ее
взором божественного видения.
Что же до Ангуса, то он и сам не менее пристально уставился на невесту,
но по другой причине. Достававшуюся ему в жены девушку нельзя было назвать
некрасивой, но в ней не было ничего общего с тонким прутиком, рисовавшимся
воображению Ангуса, - крупная, с мускулистыми от постоянной езды на лошади,
но, впрочем, соразмерными руками и ногами. Озорное солнце покрыло лицо
девушки густой сетью веснушек. Рыжие волосы тщательно уложены, но нетрудно
себе представить, каким пышным, великолепным каскадом они рассыплются по ее
плечам, когда она отстегнет все эти заколки и булавки.
Собрав волю в кулак, Ангус, заставив себя выйти из оцепенения, сделал
шаг навстречу невесте и взял ее за руку. Когда они приблизились к
священнику, оба были бледны как смерть.
- Да, я думаю о нем, - произнесла Энни вслух, сама того не замечая. - И
буду думать, пока не вернусь домой.
- Ты что-то сказала, Энни?
Она бросила на кузена быстрый взгляд:
- Да так, ничего... Ветер, говорю, чертовски холодный...
- Потерпи, за тем перевалом уже будет полегче.
Закутавшись в плед, Энни прикусила губу, мысленно попросив Бога помочь
им успешно протиснуться сквозь узкое ущелье между двумя скалами, известными
как Гарбхал-Бег и Гарбхал-Мор. Ветер был таким сильным, что трудно было
дышать, снег, казалось, забивался внутрь легких.