"Виктор Каннинг. Семейная тайна [love]" - читать интересную книгу автора

услышит позвякиванье открываемой банки с собачьими консервами. Вот кому
лафа! Виляй себе время от времени хвостом да не забывай иногда лизнуть
руку хозяину - и о тебе всю жизнь заботятся, кормят, поят и балуют. Так и
я у Бланш. Только для меня это временно. Все у меня временно. И никогда не
было ничего постоянного. В том-то и беда.
Насвистывая, он отправился на кухню. Здесь его владения. Джордж Ламли
- гурман, и повар из него хоть куда: переваренное яйцо или подгорелые
гренки - это по его части. Он хмыкнул и приступил к своим обязанностям.
Крупный, неповоротливый мужчина, этакий увалень, лет сорока, он был
уверен, что лучшие годы у него впереди. И что удача всегда поджидает за
углом. В чем именно может заключаться удача, он не знал, се очертания
постоянно менялись, дразня Джорджа, как мираж, который мог бы превратиться
в реальность, если бы только у Джорджа водились деньги. Настоящие деньги.
А не пустячное содержание, котором он высудил у родителей, давно списавших
его со счетов - началось все много лет назад, когда его поймали "на месте
преступления" с молодой заведующей хозяйством третьеразрядной закрытой
школы, где он учился и выгнали Иногда, выпив стаканчик - другой, Джордж
пытался припомнить, как она выглядела, но всякий раз - безуспешно.
Блондинка? Брюнетка? Одному Богу известно. Запомнилось только, что это
было не так уж здорово. Действовал он с желанием, но неловко, как
неопытный жеребчик, впервые выпущенный к кобыле. Ну да ничего. Скоро ему
повезет в жизни. Об этом он вчера прочитал в своем гороскопе в "Дейли
мейл".
Пока закипала вода для кофе, Джордж включил электрическую бритву и
стал бриться, мурлыкая что-то себе под нос. Как Винни-Пух, подумал он.
Неужели действительно было такое время, спросил он себя, когда мама читала
ему эту книжку? Она была не такая строгая, как другие мамаши, но все-таки
строгая. Да и отца ей все равно было бы не переубедить. До сих пор жив,
старик-то. И все такой же злобный. Джордж кончил бриться и придирчиво
осмотрел себя в узкое зеркало, висящее на кухне.
Кожа, как у младенца, подумал он. Только сосуды кое-где проступают.
Приятное, открытое, добродушное лицо. Располагающее к доверию. Он растянул
губы в улыбку и стал рассматривать зубы. Ну, не жемчуг, конечно. Давно
пора бы снять камень, но сначала надо заплатить врачу по счету за
последнее посещение. Он повернулся и успел выключить горелку, прежде чем
молоко убежало. Кофе с молоком, гренки, джем. У себя дома Бланш привыкла к
другому меню. Два яйца, три ломтика бекона и сосиска. Но Бланш знала, чего
можно ждать здесь. Она никогда не выйдет за него замуж. Она для л ого
слишком хитрая. Да и он не собирается жениться. Один раз попался, и
хватит. Это же бедствие! Слава Богу, нашелся чудак - освободил Джорджа от
обузы. Неплохой парень. Управляющий типографией в Уэйкфилде. Наверное,
затмение на человека нашло.
Джордж посмотрел в окно кухни на неухоженную лужайку позади дома. С
одной стороны вдоль нее тянулся длинный птичий вольер, затянутый
проволочной сеткой. Там не было никаких признаков обитателей - волнистых
попугайчиков, декоративных фазанов и отбившихся от стаи или раненых птиц -
пернатых друзей Джорджа. Все они были в своем зимнем домике. Джордж любил
птиц. Одно время он собирался разбогатеть, разводя их для продажи. Еще два
года назад собирался. Мечты, мечты! И все-таки приятно держать птичек. Это
украшает жизнь.