"Виктор Каннинг. Рука-хлыст" - читать интересную книгу автора

Это была приятная прогулка, хотя, может быть, приятнее было бы немного
отдохнуть после ленча, прежде чем отправляться в путь. На лодке я пересек
узкое водное пространство и оказался у ближнего берега озера. Вместе со
мной была толпа школьных учительниц, которые собирались провести долгую
экскурсию, коллекционируя образцы растений. Большинству из них было уже за
сорок пять. Они вели себя со мной по-дружески, немного флиртуя, что,
вероятно, помогало учительницам оправиться от не так давно пережитого шока.
Судно, на котором они пересекали пролив Ла-Манш, врезалось в пристань Кале.
Я сказал, что собираюсь понаблюдать за дикими мангустами и поэтому должен
побыть в одиночестве. Учительницы, обутые в теннисные туфли, побрели вверх
по дороге, оставляя за собой громкое эхо, звучащее в послеполуденном
воздухе. А я стал подниматься прямо по склону холма и в какой-то момент
почувствовал, что скучаю по Уилкинс, по вывескам в метро и Брайтонской
пристани, которые казались мне такими далекими. Подобное осознание
очевидных вещей всегда как-то успокаивает, но в то же время я чувствовал,
как в желудке у меня что-то щекочет, беспокойно покалывает, и это не имело
никакого отношения к копченому окороку, которым я объелся за ленчем.
Я перебрался через вершину холма, шагая по очень неровной, каменистой
тропе, а затем спустился вниз, к дороге, идущей вдоль озера, и отель исчез
из моего поля зрения. Я двигался в западном направлении, к дальнему берегу
озера, и через полтора часа оказался на мостике, который был перекинут
через узкий проток, соединяющий Большое и Малое озера.
Здесь я сошел с дороги и какое-то время двигался вдоль северного
берега маленького озера, а затем поднялся на холм, поросший дубками и
высокими соснами, за которым и находилась Помина.
Оказалось, что Помина - это не пристань и не деревня, вообще ничто.
Просто неухоженная дорога, которая упиралась в каменистый пляж и исчезала
среди валунов. Здесь стояло несколько сараев, крытых тростником и забитых
горшками для варки омаров и рыболовными снастями, а также четыре рыбацких
домика, выстроенные из камня. Стены их были разрушены, окна стояли без
стекол, а деревянные рамы отсырели. Все в целом производило такое
впечатление, что трудно было сказать, что происходило с этими домиками, то
ли они находились в процессе постройки, то ли медленно разрушались. К
деревянной пристани, которая всего на фут возвышалась над водой, была
причалена небольшая моторка; на пристани спала рыжая собачонка, а по берегу
в сопровождении шести кур-бентамок бродил петух. Возле низкой стены стояла
женщина и выбивала ковровую дорожку. Увидев меня, она замерла. Вспомнив
Фодора, я улыбнулся и сказал:
- Добор ден.
Женщина бросилась в дом, видно решив, что я маньяк.
Я поднялся обратно на холм и продирался среди деревьев и кустов вдоль
склона, пока не выбрался на небольшую прогалину, прикрытую со стороны моря.
Сел и вытащил из плетеной нейлоновой сумки, позаимствованной у Веритэ,
полевой бинокль. Кроме бинокля, в сумке также лежали сигареты, фляжка с
виски и пуловер - на тот случай, если станет слишком холодно для того,
чтобы оставаться в одной рубашке и легких спортивных брюках. В пуловер я
завернул свой пистолет.
Я обломал несколько веток с куста, закрывавшего обзор, и мне открылся
вид маленькой бухты. Внизу располагалась Помина. Я хорошо видел женщину,