"Виталий Каплан. Не спать всю ночь свобода (Фантастический рассказ. 1998 г.)" - читать интересную книгу автора

вил Олаф. - А сие проблематично. Вспомни хотя бы сегодняшний вечерок.
Ну ладно, случился рядом дядя Олаф, который не любит хамоватых под-
ростков и хорошо умеет стрелять. А завтра дядя может и опоздать. Так
что если очередной мальчик насадит тебя на шпагу - не обижайся. А ля
гер ком а ля гер.
Да, "бациллам" не отказывают. Во всяком случае, сходу. Тем более,
что как ни крути, а он меня сегодня спас. Это во-первых. А еще... На-
солить Светлому Господину... Этой разъевшейся информационной хрюшке...
Ненавижу!
- Ну, предположим, я соглашусь, - задумчиво протянул я, глядя ему
в светящиеся глаза. - Чего конкретно ты от меня хочешь?
- Вот это правильно, - кивнул Олаф. - Взрослые слова. Значит,
так, кореш, - надел он прежнюю маску. - Послезавтра по гребанному их-
нему сценарию орки снова сунутся, на тебя, значит, полезет один такой,
толстый, в рыжем плаще. Это в натуре наш кадр, он в курсах. Значит,
как он копьем замахнется, вались ему под ноги. Мужик через тебя перес-
кочит - ну, будто сделал тебя, и дальше полезет. Это уже не твоя коло-
да. Лежи себе смирненько, пока махаловка не кончится. Главное, не тор-
мози мужика. А как через неделю в Белопенную Гавань войдем, так сразу
тебя с этой консервной банки снимут.
- И каковы же гарантии? - усмехнулся я.
- Обижаешь, Свенушка, - отозвался Олаф. - Наша программа честных
юзеров не кидает. На том стоим.
Мне ничего не оставалось, кроме как ему поверить. Потому что ина-
че - вообще ничего не оставалось.

6.

Наверное, я и тогда понимал, чем все закончится. Ныло у меня в
глубине души. Если, конечно, оставались еще и душа, и глубина. Если я
хоть немного отличаюсь от раскрашенной куклы. Кажется, будто все, кому
не лень, дергают за веревочки, а я - я послушно трепыхаюсь. Делаю то,
что должен. По мнению тех, кому виднее. Тех, у кого прошу прощенья за
раннее прощанье, за долгое молчанье и поздние слова. Опять некстати
привязалась та самая песня. Как там дальше? Нам время подарило пустые
обещанья, от них у нас, Агнешка, кружится голова.
Вот это точно. Каким же я, наверное, выглядел идиотом, когда в
Белопенной Гавани ко мне подошли трое... Не успел даже по твердой зем-
ле побродить, отдохнуть от вихляющей все время палубы. И ведь, самое
смешное, был уверен, что сейчас поведут в контору - освобождать. Пове-
рил гаду Олафу, купился словно дошколенок на конфету. Уже прикидывал,
как добраться до Осло, оплатят ли мне самолет до Питера. Должны опла-
тить, раз уж вскрылась ихняя, эстэпешная накладочка. И без малейшего
сомнения пошел с этими тремя юношами в контору. Они были так вежливы,
прямо-таки под руки вели. А когда я понял, что контора-то контора, да
малость не та, возмущаться уже не имело смысла. Да и трудно это, воз-
мущаться, когда на твоих запястьях защелкиваются наручники, а ты полу-
чаешь по почкам - для профилактики, просто чтобы жизнь медом не каза-
лась.
В тесной - два на три метра - камере можно только стоять или си-