"Алексей Каплер. Двое из двадцати миллионов (повесть) (про войну)" - читать интересную книгу автора

благородным гуманистическим предложением:
вы должны выйти из подземелья, и сдаться. В ответ на это германское
командование гарантирует вам жизнь и свободу..."
Вкрадчивый голос доносился до красноармейцев, стоявших на страже с
автоматами у полузаваленных обломками скал входов в каменоломни... Голос
доносился до умирающих стариков и до детей-скелетиков, плачущих у пустых
материнских грудей, до бойцов, чистящих оружие, готовивших его к бою, до
госпиталя, забитого ранеными. Здесь голос немецкой сирены смешивался со
стонами и тихими просьбами:... пить... пить... пить...
"... ваше положение известно немецкому командованию. Мы знаем, что вы
погибаете от жажды и голода, что каждый день вас становится меньше. Мы
перекрыли единственный источник воды - колодец у главного входа в
каменоломню. Он стал для вас недоступным - установлено круглосуточное
наблюдение за ним, и ни одному солдату больше не удастся достать для вас
хотя бы каплю воды..."
И в пещере-отсеке, где расположен штаб подземного гарнизона, слышен был
этот голос. Командир отправлял в путь разведчиков и совсем не по уставу
обнимал каждого перед уходом.
"... германскому командованию известно о вас буквально все: из остатков
каких воинских частей состоит ваш подземный гарнизон, знаем, что вами
командуют полковник Ягунов и старший батальонный комиссар Парахин. Мы
обращаемся к их благоразумию - не губите бессмысленно людей, прекратите
сопротивление, прекратите вылазки и атаки, которые ни к чему, кроме потерь,
привести не могут. Не посылайте на связь с Красной Армией своих разведчиков:
мы их перехватываем и будем перехватывать всех до одного, и никто вам на
помощь все равно не придет... Немецкое командование дает вам два часа для
выхода и сдачи оружия. Через два часа будет возобновлен обстрел и взрывы на
поверхности, а затем мы пустим газы, и вы умрете все без исключения.
Командование делает вам это последнее предупреждение".
Невдалеке от входа в каменоломню, заваленного обломками скал, стоял
колодец. Все пространство вокруг него было изрыто минами. Там лежали десятки
убитых воинов, которые пытались подобраться к воде, добыть воду. Там
валялись превращенные автоматными очередями в решето ведра и канистры, в
которых несли воду эти солдаты. Там лежал упавший на спину белокурый
богатырь - юный красноармеец с открытыми глазами, наполненными, как
слезами, дождевой водой.
Почему же не пытались люди вырваться из подземелий, не пытались хотя бы
пробиться в леса к старокрымским партизанам или к проливу, а там оплавь?..
Какая-то часть, может быть, и прорвалась бы, ну, а другие... другие хоть
погибли бы в бою, а не задохнулись в этой каменной могиле... Споры про то
были, и большие споры, но Павел Михайлович - полковник Ягунов - сказал
только одно слово: "Раненые",- и спорщики замолчали. Тяжелораненых были
сотни, а пожалуй, что и более тысячи. Как можно бросить их? "Да мы не имели
бы права жить после этого",- сказал комиссар Парахин. И как ни ужасно было
положение, но все же крохотная надежда оставалась - доберется кто-нибудь из
разведчиков до наших, узнают, выручат...
Подземный госпиталь тускло освещался лучинами и каганцами Язычки
пламени вздрагивали всякий раз, как сюда доносились отзвуки взрывов.
Раненые лежали в тесноте на сохранившихся койках, на каменных уступах и
в проходах. Медикам приходилось переступать через лежащих. Слышались стоны и