"Николай Караев. День, когда Вещи пришли в Себя" - читать интересную книгу автора

дребезжание и звяканье. Я ощущал страх Вещей, их любопытство, их надежду.
На капитолийском Шоссе меня ждали трое: посреди Дороги стоял Велосипед
с погнутым передним Колесом, над ним парил пожелтевший Еженедельник
"Орегонец", а чуть поодаль переминалась с ноги на ногу угрюмая плюшевая
Кукла, изображавшая Зверя породы Белка в ненатуральную величину.
Доктор Никопенсиус подошел к Вещам и подумал: здравствуйте, Вещи.
Ты Отшельник, подумал Велосипед, приветственно загудев.
Мы ждали тебя, подумал Белка, махнув лапой.
А Еженедельник, примостившись на моем плече, подумал, что пора идти к
Священнику.
И святой Никопенсиус двинулся по капитолийскому Шоссе вместе с Вещами,
которых я по-прежнему немного опасался. Они (мы) шли долго и пришли в
вашингтон-Парк. Я выбрал лужайку помягче, лег на Траву и стал ждать, когда
придет Священник. Доктор Никопенсиус всегда верил Врачам и Священникам. Они
никогда меня не обманывали.
Я ждал День, и Ночь, и еще День, и еще Ночь. Тело мое орошал каплями
дождь и сушило золотое Светило. Все это время верные Вещи провели около
Доктора, укрываясь от непогоды под Деревьями.
На третий День я увидел Священника. Смышленый Никопенсиус узнал его по
кресту, нарисованному на груди белым Карандашом. Священник спустился с неба
в столпе яркого Света. Он погладил Еженедельник, потрепал по Сиденью
Велосипед и поцеловал в Нос угрюмую Белку.
Вы не боитесь Вещей, сказал Доктор благоговейно.
Зачем же их бояться, спросил Священник.
Доктор вспомнил о том, что говорили Люди из разных племен, и сказал:
есть Мнение, что во все Вещи в тот День вселился Дьявол.
Ну да, ответил Священник. Люди думают, что Бог наказал Землю за Грехи,
что Предметы стали одержимы Бесами. А я думаю, все наоборот. Господь в
безграничной Милости своей наделяет Душой все свои Создания, Большие,
Средние и Малые, рожденные Лоном или Мастерской, сотворенные Любовью Мужчины
и Женщины либо Любовью к Труду. Настал восьмой день Творения, и Бог вдохнул
Души в возлюбленные Вещи. Посмотри на них: они совсем как Дети, сказал
Священник.
Вы должны знать ответ на мой вопрос, сказал я. Пожалуйста. Зачем Вещи
ожили? В чем Смысл? Ошибся ли я, не оставшись в Городе?
А, сказал Священник. Вот оно что. Я думаю, пора двигаться.
Вы уже уходите?
Это тоже, сказал Священник, поднимаясь обратно в небо. Что до Людей,
они слишком долго оставались Сами Собой. Люди получили еще один шанс.
Люди остались прежними, покачал головой Доктор Никопенсиус, но
Священник только улыбнулся и стал ярким Светом.
Доктор недвижно лежал на Траве до нового бессчетного утра, и жгучая
скорбь текла по его впалым щекам. Доктор думал о том, что Бог, должно быть,
тоже сошел с Ума, ибо только Существо не в Себе способно доверить Любовь к
Миру таким бессердечным и глупым Созданиям, как Мы. Доктор допускал даже,
что Господь всегда был не в Себе; и что когда нам кажется, будто мы приходим
в Себя, это Бог на Миг обретает Разум; но Миг проходит, и мы вновь
погружаемся во Тьму Безумия.
Если коротко: я думал о Боге, о Смысле, о Разуме, о Мире, о Любви, о
Сострадании и прочих Высоких Материях. А потом я услышал голоса Вещей. И