"В.Караханов. Мое человечество (сборник "Эти удивительные звезды")" - читать интересную книгу автора

Илья Борисович растерянно молчал.
- В таких случаях улыбаются и говорят: "ну-ну"... - подсказал Дима.
Все засмеялись.
Они ушли. А Нина продолжала улыбаться. Никак не могла забыть лица
Краймера. Точь-в-точь ребенок, когда его шлепнут и он еще не решил, как
вести себя дальше: обидеться или сделать вид, будто ничего не произошло. И
еще одно, уже просто нелепое чувство: зависть к пареньку, которого
подхватил на руки этот... Илья Борисович.

ИЮНЬ

Время в больнице летело быстро. Наверное оттого, что в палате не висят
часы, которые надо заводить каждые трое суток. Нина украдкой посмотрелась в
зеркальце и осталась собой довольна. Недаром Белинский как-то пошутил, что
бетатрон выбьет из нее весь пессимизм. Уже совсем не больно глотать.
Надолго ли? А, да бог с ним... Умирают же люди молодыми от других болезней.
Просто они не знают заранее, только и разницы.
Тихий стук в окно. "Самая большая язва биофака" навещает ее почти
каждый день.
В аллее больных мало. Одни отсыпаются после ночи, другие не могут
встать. Ее соседка - мастер художественного слова - кажется, только вчера
поняла, что речь идет не о голосе. Рано утром ее выкатили в изолятор.
Как он осунулся - этот Дима. Рядом с ним она выглядит почти цветущей.
- Что Джемма? - спрашивает Нина.
- Лопает бананы.
- Наверное, это очень индивидуально.
- Индивидуальный шимпанзе, - криво улыбается Дима. - Если наша находка
мираж, придется все начинать сначала. А у меня со временем туго.
- Торопишься пожинать лавры прижизненной славы?с беззлобной иронией
спросила Нина.
- Я не читаю натощак "Комсомольскую правду:", но стремление к лаврам и
прочей шелухе мне всегда претило. Мне просто хотелось всего-навсего
избавить человечество от рака. Меня распирало от щедрости, и я доигрался,
как та дурацкая лягушка.
Шутливый тон не обманул Нину. Она чувствовала, что Маленькому с трудом
дается каждое слоио, и даже чуть отвернулась, чтобы не мешать взглядом.
- Короче говоря, еще в аспирантуре я принес в жертву собственной
теории свою печень. Обиднее всего, что теория лопнула, как мыльный пузырь,
гораздо раньше, чем я благополучно заработал опухоль...
- И у тебя?!.
- Да, он самый. Бяка.
- Как же ты..?
- Не ношу халата с цветочками? - догадался Дима. - Прошлым летом весь
академический отпуск провалялся в московской клинике. Видишь - тяну...
- Сумасшедший! - вырвалось у нее.
- Для того чтобы не стать им, я и рассказал тебе. Ты уж извини, больше
некому, - тихо сказал Дима. - Креймеру? Помешало бы нашей работе. Жене? Ей
тем более... Пожалуй, только Белинскому. Но уж очень он сентиментальный.
Еще упрячет в стационар и начнет "продлевать" в постельно-палатной форме. А
мне некогда "продлеваться".