"Дмитрий Каралис. Д., с к.м.п. в б. (рассказ)" - читать интересную книгу автора

скумбриями, сардинеллами и ставридами. Ковырялся в них так лениво. А потом
отодвинет от себя блюдечко и морщится брезгливо. Или даже голову отвернет.
Как мопс, которому сунули под нос колобаху вместо косточки. Фу, дескать. Но,
повторяю, ел. Подкреплялся иногда.
Я ему говорил: "Ты бегай по утрам кроссы. Это тоже способствует".
Джексон, с которым в байдарке перевернулись мы, только морщился. Что,
дескать, с дураком говорить. Ничего он в геронтологии не понимает. Бегать!
Может, еще прыгать начать? Или на стадион в трусиках ходить?.. Кислотность,
главное, и шлаки.
Курил иногда Джексон, с которым перевер. мы в байд. Одну-две сигареты в
день. А что ему было не курить, если пиво и парилка восстанавливали в его
организме статус-кво? Ему как накатило когда-то двадцать пять, так и
заморозило. А что в паспорте напишут - начхать. Написать могут все, что
угодно. Главное, сколько твоему организму лет на самом деле. А курево
снимает стрессы.
Но Дж., с к. мы п. в б., себя соблюдал - вперед непрожитых дней не пил
и не парился. Наживет, скажем, недельку и только потом топает в баню -
смывать шлаки и возраст. Он понимал, что если переборщить, то начнешь
убывать, и счет пойдет в другую сторону: двадцать пять, двадцать четыре,
восемнадцать... Потом подходит такой карапуз к пивному ларьку: "Мине кьюську
пива" - "Иди, мальчик, отсюда, детям не даем". Это он понимал. Остерегался.
Возможно, он и покуривал для биологического равновесия. Скорее всего. Дело
не в стрессах. Какие там у него особенные стрессы? Конечно. Теперь я
понимаю. Ведь не закурил же он после того, как мы п. с н. в б.. А если уж
это не стресс, то что тогда стресс? Моя будущая жена, когда увидела, что нас
несет пенистая вода на бетонную мостовую опору, даже зажмурилась и
отвернулась. Может, она, конечно, только так говорит, что зажмурилась и
отвернулась - может, она в это время кому-то глазки строила. Публики на
берегу толпилось предостаточно: бородачи с рюкзаками, спортсмены, просто
пьяные. Но лично для меня это был стресс.
У Джексона, с которым мы перевернулись в байдарке, лежал дома штампик,
которым он метил свои подарки: "Подарок Евгения Соловенка". Чтобы человек не
забывал, от кого он получил ту или иную вещицу. А то ведь недолго и забыть.
Н-да. Иногда Д., с к. в б. п. мы, брал этот штампик с собой и хохмы ради
ставил его на разные предметы и части человеческого тела. В пивной бар брал,
в баню. Иногда получалось смешно. И делал это бесплатно. Ни копейки с
человека не брал. Задаром. Можно сказать, что Джексон, с кот. мы
перевернулись в б., был совершенно бескорыстный человек. Но любил плеваться.
Харкнет в баре на пол и даже ногой не затрет. Привычка такая со смыслом.
Слюна - она, оказывается, вредная. Мы его поначалу уговаривали не плевать
на пол в нашем присутствии, грозили не садиться с ним за один стол, но
бестолку - он обещал, но забывался и продолжал избавляться от вредной слюны
таким некультурным способом.
Однажды Джексон с которым мы п. в б., покрасил батарею в комнате одной
девушки - он жил у нее иногда. Девушка доставала его несколько месяцев -
покрась, да покрась, что ты все лежишь. Он наконец встал и покрасил. Потом
пришел, когда краска высохла, шлепнул по батарее штампиком и ушел. Насовсем
уже.
Мы с ним дружили лет пять. Вот я и решил как-то на несвежую голову -
напишу про человека, про Джексона, с которым мы перевернулись в байдарке.