"Курмангазы Караманулы. Одинокий всадник " - читать интересную книгу автора

И опять из предосторожности не стали сразу заезжать в аул. Необходимо
было проверить, нет ли там Кулбатыра. Но как проверить?
- Давайте я пойду, - вызвался Куспан. - Как-никак, а Раис мой друг. Да
и тетушку Аккагаз я хорошо знаю.
Он выехал вперед, сияя от волнения своим мальчишески круглым лицом,
снял дробовик, который в пути с непривычки оттянул плечо, положил его
поперек седла. Потом откинул назад болтавшуюся у ноги кривую саблю. Сабля
была старая. Она издавна висела в их юрте, и, отправляясь в путь, Куспан
прихватил ее с собой - оружие все-таки.
И петушиный вид, и слова мальчишки задели Шанау. Он бросил на него
презрительный взгляд.
- Тоже мне, нашел тетушку! - заворчал он. - Может, и Кулбатыр тебе
дядюшка? Смотри, как бы эти волки не сожрали тебя со всеми потрохами, если
ты сунешься к ним. Нет, я не доверяю сосункам. Лучше ты иди, Баймагамбет.
У Куспана запылали щеки, он обидчиво поджал губы. Опять этот Шанау
распоряжается! Давно ли его отчитывал сам уполномоченный из волости? Ни на
кого не глядя, он повернул коня и присоединился к Киикбаю.
Тот поглядел на приятеля, и едва заметная усмешка собрала морщинки в
уголках его черных красивых глаз. Он тоже знал всех в этом ауле. Вместе с
Раисом, великолепным домбристом и певцом, они не раз отправлялись на всякие
праздники. Он тоже хотел вызваться, но Куспан опередил его. И теперь Киикбай
даже радовался, что не успел высунуться, а то бы и его одернули.
Куспан заметил его усмешку, поглядел хмуро: нашел чему радоваться!
Баймагамбет отделился от группы и не торопясь поехал к аулу. Достигнув
крайней юрты, спешился, привязал коня и вошел внутрь. Через некоторое время
он появился снаружи и помахал остальным: подъезжайте - спокойно.
Вчерашнее событие взбудоражило аульчан, поселило тревогу: мало ли чего
теперь можно было ожидать! И появление вооруженных всадников, на лицах
которых нельзя углядеть не только улыбки, но и простого доброжелательства,
как бы подтверждало, что опасения не напрасны.
Как только отряд въехал в аул, из юрт высыпали все жители. Они стояли
кучкой, будто показывая, что все они здесь родственники, и если придется
отвечать, то ответят все вместе. Лишь вдова покойного Жанбыршы как вышла из
юрты, так и опустилась на землю у порога, внезапно схватившись за сердце. Но
именно к ней довольно грубо и обратился Шанау:
- Где Кулбатыр?
От его окрика она, казалось, еще больше сжалась, лицо ее помертвело.
- Не знаю, - застонала она. - Откуда мне знать! О аллах! Почему я
должна отвечать за него? Пришел вчера ночью, потом ушел... И Аккагаз ушла
вместе с ним... Детей вот оставили. Может, и они должны за отца отвечать?
Тогда берите их, режьте, убивайте! И меня убейте!.. Горе мне, горе! Что вы
от меня хотите? Откуда мне знать, куда они ушли! И этого непутевого Раиса
нет, запропастился неизвестно куда. Ни одного мужчины в доме, некому
защитить бедную старуху!
Тревога, появившаяся у нее с первого дня пребывания здесь Кулбатыра,
ужасные слухи, уход Аккагаз, а теперь еще и приезд вооруженных людей - все
это вконец истощило нервы бедной женщины. Она забилась в рыданиях, шаря по
земле слепыми руками, и потеряла сознание.
К ней кинулись женщины, как всегда в суматохе не столько помогая,
сколько мешая друг другу, брызгали в лицо водой, трясли, растирали щеки, но