"Аркадий Карасик. Офицерская охота " - читать интересную книгу автора

сам себе денежное содержание, не увеличивает его? Этим занимаются где-то в
верхах командование и политики, чиновники и депутаты. Пусть бы Света
обратилась к ним, предупредила о предстоящем развале семьи. Так нет же,
подставляет мужа...
Забыться? Но это можно сделать только в бешенной тяжкой работе, когда
глаза заливает пот, а мускулы просят о пощаде. Разве забудешься. разглядывая
высунутые водителями из салонов автомашин пропуска и нажимая чертовы
клавиши?
Куда - то пропал Иван Иванович, не дает знать о себе, не вызывает для
боевой "работы". Может быть, отказались в Главном Штабе бороться с
преступностью особым образом - ликвидацией авторитетов и воров в законе,
посчитали более спокойным и надежным прокуратуру и суды?
Оказалось, не забыли и не нырнули в тоскливое пенсионное болото.
Часов в десять вечера третьего по счету дежурства раздался долгожданный
телефонный звонок.
- Дежурный по автостоянке. Слушаю вас, - привычно буркнул в трубку
капитан.
Или начальник звонит, проверяет бдительность сторожа, или кто-нибудь из
водителей предупреждает о позднем прибытии. Скорей всего, все же -
полковник. Про существование Удава Николай забыл. Возможно, посчитали
ненужным применение двух командиров рот, сочли их слабаками либо
примитивными болтунами - мелькнула только обидная мыслишка.
В трубке - напряженное молчание.
- Алло! Говорите, вас слушает дежурный! - начиная закипать, прокричал
Пахомов. - Не положишь трубку, паршивец, найду и так отхожу по тощей
заднице - не порадуешься! - заорал он в полный голос, думая - подшучивают
бездельники, которым прискучило пить водку и лапать податливых девок.
Трубка ожила.
- Завтра в восемь утра на известном вам месте. Без опоздания.
Короткие гудки.
Ни здравствуй, ни досвиданья, ни имени-отчества. Капитан почувствовал
нечто вроде обиды. Будто наступили на ногу и не извинились. А тут, между
прочим, не нога - человеческая душа, которая после отставки превратилась в
больнючий "фурункул", растревоженный коротким письмом Светланы.
И все же в жизни произошло что-то новое, обещающее некие изменания. Оно
обязательно притупит боль от короткого письмеца и от безысходности.
Пахомов достал из кармана записную книжку и принялся изучать расписание
автобусов к "известному месту". Странные все же вкусы у отставного генерала:
то знакомится с новыми боевиками на рыбалке, то приглашает их посетить
пансионат "Отдых". Нет того, чтобы повидаться в Москве, на конспиративной
квартире, пусть даже она располагается на окраине - заставляет ни свет, ни
заря мчаться в область.
Николай представил себе реакцию на вызов Поспелова и невольно
улыбнулся. То-то взъерошится генеральский сынок, любящий поспать, особенно,
по утрам, то-то выплеснет сгустки недовольство. Правда, не вслух - про себя.
А может быть и вслух - не посчитает нужным опасаться друга-офицера.
Возле ворот продолжительный автомобильный гудок. Пахомов встрепенулся и
высунул голову из открытой форточки. Кого несет нелегкая? Вроде все машины
на месте, последней прибыл "опель" президента какой-то торговой фирмы.
- Батя, на ночевку пустишь?