"Анатолий Кардаш. Старая-старая песня " - читать интересную книгу автора

В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Евреи - пришли. Более
того, посчитали свой устав лучшим, справедливейшим. И себя избранными тот
устав внедрять: "спасти" мир. В иврите "галут" от "галуй" ("открытый") -
открыть свет иудаизма темному человечеству.
Кто не любит себя? Любовь так соблазнительно подпереть сравнением себя
с другим: тот, разумеется, глупее или злее, или слабее, жадней, трусливей -
хуже. "Себя не похвалишь - ходишь, как оплеванный" - поговорочка была такая.
В анекдоте о чукче русский черпает самоуважение. В Израиле ашкеназ смеется
над марокканцем, тот над ашкеназом, вместе - над курдом. "Все в дерьме, один
я в белом фраке". Папуасы Новой Гвинеи обозначают словом "человек" только
себя, прочие люди этого не заслуживают. Папуасы не простодушнее просвещенных
эллинов или римлян, для кого окружающие народы - низкопробные варвары.
Зигмунд Фрейд и Эрих Фромм учили: нарциссизм - одна из основ поведения
как личности, так и сообщества. Народ шьет себе белый фрак из легенд и
мифов.
Наиболее утешительна идея избранности, особого предназначения. Русские
или поляки призваны, оказывается, состыковать европейскую и азиатскую
культуры, (у русских в ходу и обратный вариант: Россия - заслон Европы от
Азии, тоже почетная миссия), армяне несут Востоку ценности античности и
христианства, для китайцев центр Земли - Китай, нацисты спасают мир от
еврейского зла. Евреи со своей Богоизбранностью оригинальны разве что
приставкой "Бого". Хотя и русские к себе ту приставку приладили, и
татаро-монголы Чингиз-хана считали себя предназначенными Свыше установить на
земле порядок и мир.
А евреям-то уж точно сам Бог велел великую Роль. "Не для чего иного
Всевышний рассеял Израиль среди народов, но лишь для того, чтобы приумножать
среди них обращенных в иудаизм" - говорится в Вавилонском Талмуде.
Еврейскому духу, уязвленному потерей страны, было тут самоуспокоение и
утешение; народу, ошарашенному военными поражениями, - высокое оправдание
жизни в галуте, борьбы за благополучное ее устройство.
Но спасаемые вовсе не рвались на еврейский свет из "темного" своего
угла, привычного, теплого. У евреев запрет педерастии, а Рим благодушно
потешается над гомосексуальной связью великого Цезаря: "Галлов Цезарь
покоряет, Никомед же Цезаря"; и другой император, Адриан во 2 веке уже н.э.
воздвигал статуи своего любовника. У евреев "не прелюбодействуй", а древние
спартанцы согласно законам Ликурга (8 век до н.э.) отдают жену более
сильному соплеменнику для зачатия крепких воинов. У евреев: "Не должно быть
блудницы из дочерей израилевых" [Второзаконие, 23:17], а великий греческий
законодатель Солон (7 век до н. э.) узаконил проституцию в Афинах и от ее
доходов выстроил храм Афродиты. Кому что пo сердцу? "Только ли света в
окошке, что у евреев?" - мог резонно сомневаться грек, за спиной которого
маячили Сократ и Аристотель, Демокрит и Гиппократ, Пифагор и Перикл, Фидий и
Гомер - великая красота и великая мысль, плоды языческой вольности, столь
презираемой евреями.
Ицхак Бер, израильский историк, пишет о временах после 6 века до н.э.:
"Антисемитизм возник как неизбежная реакция окружающих народов на
экзальтированное ощущение евреями своего религиозного превосходства и своей
миссии... такое "высокомерие" особенно раздражало по контрасту с реальным
бессилием еврейского народа". Максим Горький, темпераментный юдофил, назвал
то же чувство "высокомерия" "религиозным аристократизмом всего народа".