"Лина Кариченская. Охота на Птицу-Огонь" - читать интересную книгу автора

Меня передернуло. Она соглашается со мной, потому, что я слаб!
Стискивая зубы, я пытался собраться с силами, разогнать тьму, окутавшую
меня, казалось, изнутри. Как утопающий, погружаясь в пучину, тянется всем
естеством к поверхности в последней надежде спастись, так и я вытянул
руку, ища опоры. Рука Аурены стала моей соломинкой. Я увидел звезды,
крупные, чистые, близкие - такими они видятся только в горах, и лицо
Аурены склонившееся надо мной из темноты, красивое, как в старых балладах.
Красноватые блики костра играли в ее волосах, совсем как тогда в пещере,
когда я увидел ее в первый раз. Она держала мои руки, но сквозь
собственную дрожь, так властно и жестоко сотрясавшую мое тело, я различил
как дрожит она. Она растеряна, она не знает, что делать со мной. Она ничем
мне не поможет, не вольет уверенность, не даст сил - ведь, это жизнь, а не
баллада, и она просто слабая женщина, необыкновенная, но все же..
- Воды.
Она подала мне напиться. Я снова лег, укутавшись в плащ, подтянул
колени к груди, но не мог согреться, хоть Аурена подбросила дров в костер
и он пылал вовсю. Я стискивал челюсти, чтобы не стучать зубами.
- Чем тебе помочь, Волчий Клык?
Чем ты мне поможешь, девочка? Твой голос заботлив и мягок. Hо только
несколько часов назад ты назвала меня убийцей, разве я перестал быть им
для тебя? Разве все твое естество не восстает против меня.
- Ложись спать, - велел я устало.
Она отошла от меня. Я слышал, как она укладывается, заворачивается в
покрывало.
Очень нескоро ее дыхание стало ровным, еще позже уснул и я:

Утро было белое и тонкое, как дымка тумана на глади озера. По сравнению
с моим ночным состоянием, я чувствовал себя почти здоровым. Аурены нигде
не было - ушла за ягодами, должно быть. Я лежал, глядя в небо. Мне не
хотелось вставать, сбрасывать блаженное состояние полусна, когда боль еще
не проснулась, дневные заботы далеко, когда нет еще ничего, только покой,
мягкий как пух, как туман, как небо, легшее на грудь, как утро, обнявшее
меня. И в этот миг я увидел Птицу-Огонь.
Она парила в небе, мягко и медленно, ее появление не внесло ни тревоги,
ни порыва в сонную предрассветность - она была частью ее. Она кувыркалась
в воздухе, и я подумал, что там, в вышине, уже, должно быть, встало
солнце, и она купается в его лучах, а золотая и серебренная чешуя блистает
и светится:
"И пришел к Птице-Огонь рыцарь, и сказал ей:
"Пойдем со мной, иначе мой друг потеряет честь и жизнь."
А Птица-Огонь ответила ему:
"Что ж, сразись со мной, и если победишь, уведешь меня по праву
сильного."
И храбрый рыцарь выхватил меч и пришпорил коня, и верный конь ринулся
вперед точно вихрь, и земля застонала под ним, и взмыла ввысь Птица-Огонь,
и расправила крылья, и запылала золотая чешуя, как второе солнце:"
Эх, баба Hика, баба Hика: В твоих сказках герои так упорно искали живую
воду и цветок бессмертия, а ты нашла их без подвигов и странствий: пока
бьется мое сердце ты будешь жить в нем своими балладами. Они мой самый
верный Кодекс чести.