"Лина Кариченская. Картина" - читать интересную книгу автора

тяжестью, но не мертвого тела друга - под тяжестью усталости и боли, и тоски,
смертельной тоски.
Из его груди торчала стрела, она пробила металл римского нагрудника и глубоко
засела в сердце, в одночасье выгнав из него жизнь. Когда щит опустили на землю,
рука солдата скользнула за его край и легла на землю. Сильная красивая рука, так
и не выпустившая автомат.
Заморосил дождик, скорбя об израненной земле, истоптанной, попранной сапогами,
испаханной гусеницами тяжелой техники, уставшей, до смерти уставшей носить на
себе войну.
Они стояли тихо плечом к плечу; они стояли так по старой привычке поддерживать
любого, кто рядом с тобой, стояли так, зная: разомкни они плечи - и исходившие
столько дорог ноги не вынесут тяжести измученных тел. Они стояли тихо, на их
лицах был дождь, на шлемах трещины и вмятины на щитах, пороховая гарь на
видавших виды кирасах и дыры на гимнастерках, на руках грязь и мозоли, а в
глазах - просвещенность и страх. Они вдруг все поняли и от этого им стало
страшно. Страх разжал им пальцы, и зазубренные мечи и автоматы с пустыми
магазинами упали им под ноги, в грязь.
Сверкнула зарница. Ударил колокол, потом еще раз и еще. Эти мерные звуки
призывали к чему-то, возможно, опомниться, но никто не понял. Почти никто.
Пять солдат стояли над мертвым другом. Стояли, смотрели, но не в этот мир,
слушали, но не колокол - что-то иное, пока крайний справа, не выдержав, не
рванул нараспашку бушлат и, рухнув на колени, прижался грудью к земле, чтоб
остудить сердце и закрыть рану на душе. А рядом с ним суровый рыцарь поднял лицо
к небу, и дождевая влага сбегала с его щек, смешавшись со слезами.
А с дальних холмов спускалась армия - черная змея на черной земле. Люди шагали
быстро и слажено, блистая кокардами на беретах, бряцая оружием. Опьяненные
адреналином и ненавистью они спешили воевать.
Откуда взялась эта лошадь? Кто этот всадник, бросившийся наперерез наступающей
армии? Лошадь храпела, неслась вперед, чудом не поскользнувшись на раскисшей
земле, не споткнувшись, не упав. Вот она приблизилась к отряду почти вплотную и
в этот момент луч солнца - небесная стрела - вонзился в землю, накрыл всадника,
облекая его в свет и какую-то неземную силу. А еще в этот миг блеснула темная
сталь в руках головного колонны - дуло автомата, направленное всаднику в грудь.

Что это было? Сон наяву? Галлюцинация? Он смотрел на картину. Они стояли
перед ним как живые, эти пятеро солдат, словно пришедших из разных эпох, чтобы
понять, что они наделали.
Слева с краю русоволосый мужчина в разрубленной спереди кольчуге и посеревшей
от грязи вышитой рубахе: где она, та, что вышивала ему эту рубаху? Он так
стиснул зубы, что тени легли над желваками еще больше подчеркнув и без того
выпирающие скулы. Боевой топор лежал у него под ногами, втоптанный в грязь его
сапогом.
Рядом с ним - стриженный мальчишка лет восемнадцати в пятнистой полевой форме.
Его тонкие губы так изогнулись, словно он хотел крикнуть: - Мама! - и
проснуться. Чуть позади высокий мужчина скомкал в горсти широкополую панаму
цвета хаки. Его гимнастерка пахла пыльным горячим ветром и песком пустыни.
А эта лошадь в луче света, словно само небо приподняло ее на ладонь, и всадник,
вскинувший руку в немом призыве. И блеск вороненой стали, и кривая усмешка на
лице убийцы, и - нет, ему не показалось - дужка наушников у него над ухом...
- Как называется картина?