"Лина Кариченская. Военкор" - читать интересную книгу автора

Дальше - больше...

В общем, он уехал. С упорством локомотива выхлопотал себе академ.
отпуск, пренебрег уговорами родных, непониманием, неприятием, уехал
вопреки здравому смыслу, словно рванулся, словно ради высшей истины или
спасения жизни.
В ту весну у меня дел было по горло: мы с Сергеем готовились к свадьбе,
а когда дело подошло к сессии у меня не стало времени даже выспаться, не
то что думать о постороннем. Hо в уголке сознания, в стороне от цифр,
контрольных, курсовых, все время была мысль о Даньке и, не получая от него
вестей, я волновалась все больше, пока не стала желать одного: достоверно
узнать, что он жив.

Поезд качает на ходу. Я в детстве не мог спать в поездах. Hе могу и
теперь.
Свет в купе погашен. Я лежу на верхней полке и как когда-то в детстве
смотрю в окно. Там непроглядная темень, только бежит по краю
железнодорожного полотна еле заметный отблеск - в соседнем купе кто-то
тоже не умеет спать в поездах.
Здесь свет - признак жизни. Редко-редко в темноте промелькнет свет
лампы, он выхватывает из ночи крыльцо и фасад дома, и тогда возвращается
мысль: здесь живут люди. Мысль навязчивая как припев какой-нибудь дурацкой
песенки, который тем не менее намертво въедается в мозг. Великая тайна
жизни, которую никак не постичь: как так может быть, что кроме меня на
этой земле живут еще люди:
Hо я хочу постичь. Проникнуть во все тайны. Увидеть людей, своими
глазами увидеть. Я хочу сделать что-нибудь. Что-нибудь значить. И никто не
смеет сказать, что я выбрал бессмысленный путь. Я искал:
Даниил Озерный.

"Пожелай мне удачи в бою:" В.Цой.
С форзаца записной книжки Даниила Озерного.

Он вернулся как раз ко дню моей свадьбы. Вышел из вагона, окунулся в
майский воздух, мягкий, еще не жаркий, увидел меня, улыбнулся. Я сейчас
пытаюсь вспомнить, какое у него было лицо в тот момент, но в памяти встают
лишь его удивительные глаза, и наверное именно они заставили меня
подумать: а ведь ему стало легче. Может быть память играет со мной, давая
то, что мне хотелось бы видеть, но, кажется, он не сутулился тогда, и лицо
стало открытее. Впрочем, возможно это оттого, что Данька очень коротко
остригся. Hе знаю, не уверена. Hо отчетливо помню, что тогда я впервые
подумала о Данькиной поездке не как о дурацком капризе, взбалмошной идее
эксцентричной натуры, я подумала: может это результат внутреннего поиска,
акт войны (вот только с кем?), решение, которое Даньке хватило духу
осуществить. Только сейчас - а прошло уже больше двух лет - пытаясь
подробно представить себе его разговор с родителями и всю волокиту
связанную с академ. отпуском, а потом приезд на новое место - водиночку -
я понимаю на что он пошел. Hо ради чего? И надо же было додуматься поехать
на войну! Что он там хотел увидеть? Или доказать: Кому? Что же такое он
искал?!