"Андрей Карелин. Альсара" - читать интересную книгу автора

Гарт мог постичь лишь то, что происходит в данный момент, понять
причину и следствие собственных действий. И, разумеется, в любом поступке,
совершенном наяву, таилась масса непредсказуемого.
В это время цвета на горизонте начали меняться. До восхода еще долго,
но склоны уже залило ярким пурпурным заревом. Он еще раз развернулся в
направлении сияющего горизонта. Такое действо заставило Гарта ускориться.
Через мгновение он уже сидел в заведенном гравитоне. Все приборы в
одночасье замерцали зелеными огоньками. Гравитон поднялся на несколько
метров в воздух и плавно полетел, оставляя за собой лишь розовую дымку и
маленькие облачка пыли.
Показания температуры превысило все допустимые нормы. Эта машина
никогда так не перегружалась, нужно было выжать из нее максимум. Акселератор
работает на износ. Еще пару минут - и эта колымага взорвется в воздухе, и
тогда никакой надежды на спасение. Каждая минута, нет, каждая секунда теперь
на счету у Гарта. Нельзя замедляться или останавливаться, шторм будет в
Эвэдэ с минуты на минуту. Чем раньше они узнают, тем больше спасется и тем
вероятнее, что его родные и девушка выживут. Сейчас у Гарта не было ничего
кроме этой вероятности.
"А как же я, что со мной будет? - думал Гарт. - Та, какая разница, все
равно сам вызвался, никто меня за язык не тянул. Теперь хоть умереть с
толком-то надо. А потом сделал дело - гуляй смело. Так нужно подальше гнать
от себя такие мысли. Думай о чем-то хорошем. Например, как сейчас хорошо в
Эвэдэ - тихо, мирно, никто и не подозревает, что должно случиться. Как там
его девочка, его Азия, спит, обнимая подушку, как всегда и ждет своего
принца. Какая же она беззащитная. Кто же о ней позаботится"...
Кажется внутри у Гарта, в его душе какие-то силы смогли перебороть себя
от искушения быть спасенным. Сможет ли он на себя, потом смотреть или
посмотреть в глаза своим землякам? В голове у Гарта сейчас творилось что-то
неописуемое. С калейдоскопической скоростью ему в голову лезли самые
разнообразные необыкновенные мысли. Затем эти мысли постепенно угасали,
уходили на второй план, а потом и вовсе исчезали, а взамен приходили новые.
Гарт поражался их красочности, яркости, реальности, образности. Настолько
живыми они были.
"Будет ли кто через поколения рассказывать эту страшную историю? А не
лучше ли свернуть сейчас с пути, пока не поздно, пока моя тропинка не
оборвалась? Но тогда не будет чего рассказывать. А еще не дай Бог,
кто-нибудь узнает, что Гарт сбежал, что Гарт испугался, что он оставил
беззащитный городок погибать только ради своего спасения? Смогу ли я тогда
посмотреть ему в глаза и сказать: я невиновен. Можно, конечно, изменить имя,
стать отшельником, или бездомным в каком-нибудь городке. Но стоит ли такая
жизнь гибели целого поселения?! Если бы у меня не было никого в Эвэдэ, может
быть и стоила. А может взять, бросить все, да начать новую жизнь за тысячи
километров отсюда или просто перекочевать на другую планету? Нет, поздно,
Гарт, вот уже и вершина кряжа, показалась, сотни километров пролетели,
словно за секунду, - через минуту ты будешь уже там. О, черт, что это?".
В приборах что-то защелкало, заскрипело, замерли индикаторы, лампочки
замерцали как бешеные, раздался резкий хлопок и какой-то приглушенный взрыв.
Акселератор взорвался. И гравитон на огромной скорости рухнул на острые
камни какого-то ущелья. Опасная близость терминаторного шторма и его
магнитных завихрений сделала гравитон первой жертвой надвигающейся беды.