"Лазарь Кармен. Дети набережной" - читать интересную книгу автора

Когда дама скрылась, толпа снова, и на этот раз с остервенением,
набросилась на сторожа:
- А ей можно?!
- Она в шляпе?!
- Вот какие у вас порядки!
- Бедный погибать должон!..
- Не ваше дело! Кого хочу, того пускаю! А ты не лазь! - огрызался
сторож.
Он оттолкнул слишком напиравшего субъекта и с грохотом захлопнул
калитку.
Толпа приуныла и притихла.
Прошло несколько минут тягостного молчания. Вдруг в тишину врезался
чей-то тоненький голос. Казалось, что пискнула крыса. Голос послышался
снизу, с земли.
- Нет правды на свете!
Все нагнули головы и увидали затертого среди них малыша лет
двенадцати - тринадцати, ростом в полтора аршина.
Как тоненькая сосулька, выглядывал он из легкой синей блузки и таких же
штанишек.
На голове его чудом держалась величиной в блюдце шапочка, такая, какие
носят английские моряки.
Пропищав великую истину, он смело окинул толпу быстрыми карими глазами.
Малыш этот был не кто иной, как Сенька Горох - почетный гражданин
одесского карантина и видный представитель малолетних портовых стрелков, или
блотиков. Он вставил свою фразу в общий хор с апломбом человека, прошедшего
огонь, воду и медные трубы.
Некоторые при виде малыша с лисьей мордочкой улыбнулись, а приказчик
бакалейного магазина Сидоров, стоявший с ним рядом, заметил:
- Ишь, искатель правды нашелся!
- Может быть, на том свете есть правда, - проскулила опять замерзавшая
женщина.
- И на том свете нет! - отрезал, хмуря брови и шмыгая носом, Сенька.
Приказчик засмеялся. Сенька забавлял его.
- Хорошо, у кого деньги, - продолжал распространяться Сенька.
- Чем хорошо? - спросил приказчик, закуривая папиросу.
- Шмырника подмазать можно.
- Шмырника?... Это что же такое?
- Сторож.
- Ловко!
- Подмазать его, он и будет - а ни-мур-мур!
- А что такое - а ни-мур-мур?
- Ну... бархатный!..
- Вот так язык!..
- С деньгами даже к самому богу пролезешь!.. Приказчик нашел, очевидно,
что достаточно уделил внимания сопляку, закурил и весь ушел в свою папиросу.
Он совершенно забыл о нем, но Сенька напомнил ему о своем присутствии.
- Эх! - пропищал он громко, пильнув указательным пальцем, словно
смычком, под носом. - Пропал одесский карантин!
- А что? - поинтересовался приказчик.
- Как же?! - ответил тот сокрушенно. - Декохт такой, что упаси господи!