"Лазарь Кармен. Дети набережной" - читать интересную книгу автора

обхватила его шею и стала целовать.
Больные с удивлением смотрели на них.
- Стой! Да ну тебя к свиньям! - отбивался он. - Не видишь, что смотрят?
- Ты где достал мандаринки? - спросила она потом, обгрызая мягкие,
душистые и брызгающие корки.
- Как где? Известное дело! Шли биндюги с ящиками по Таможенной площади,
а я как ни подскочу, как ни двину камнем в один ящик - бах, ба-бах!
Мандаринки так и посыпались. Я подобрал штук десять и плейта! Биндюжники за
мной. Держи, лови!.. А я как же! Дамся им!.. Окорока медвежьего!..
- Ах ты, муженек мой! - проговорила она с замиранием в голосе и тихо и
радостно засмеялась. - А что у нас дома слышно?
Домом она называла карантин.
Он безнадежно махнул рукой.
- Саук и декохт[2] такой, что беги!
Она заерзала под одеялом:
- Закурить есть?
Он отрицательно покачал головой.
- Смерть как курить хочется, - протянула она тоскливо. - Две недели
табаку не нюхала.
- Купил бы "Ласточку", да последние пять копеек на конку истратил.
Наступило опять молчание.
- Косоглазая Манька как поживает? - спросила она погодя.
- Что ей! Чумы не достает. Поссорилась вчера с Настей Пожарным Краном.
- Что ты?! - поразилась Лиза. - Дружили, дружили - и вдруг... на!..
- Так поссорились, что та камнем голову провалила ей!
- Из-за чего?
- Да из-за Ваньки Монаха!.. А Нюня Коротконогая с чемоданом ходит.
- Уже?? - Лиза широко открыла глаза.
- В родильный приют собирается.
- А Маруся?
- Сошлась с каким-то фрайером. Он себя штурманом дальнего плавания
называет. Плавает по Николаевскому бульвару и вахту у Джереме в трактире
держит, а хвастает, что лазил по Средиземному морю, ковырялся в Ледовитом
океане и мотался в Дарданеллах.
Лиза звонко расхохоталась.
- А вчера, - продолжал Сеня, - было еще такое дело. У нас теперь на
Таможенной костры горят. А Мишка Кавалер возьми и сбацай из костра одно
полено. Хотел выменять его на шкал, да мент (городовой) накрыл его и резиной
по башке. Потеха!.. А ты слышала, что бонбу возле театра бросили?!
- Опять?
- Опять, и ногу одному менту оторвало.
- Только?! - И в глазах ее блеснул злой огонек.
- Здорово взялись за них. Каждый день то одного, то другого кладут. А
много крови нашей блатной они выпили! Вот бы еще Федорчука!..
Федорчук был также ментом и дежурил на таможне. Он был злейшим врагом
блотиков.
- Настанет и его очередь!
- И кто кладет их?
- Социалисты!
- Фартовый народ!