"Лазарь Кармен. Река вскрылась" - читать интересную книгу автора

безработный посадский - типичный медведь из костромских лесов.
И на мостовой как будто знакомая картина.
Трясутся и подпрыгивают на рельсах вереницы вагонов, набитых людьми,
как министерский портфель - исходящими и входящими; кареты, сбившись в кучу,
стаи дрожек с лоснящимися верхами и передниками; неслышно скользит дворцовый
экипаж с какой-то старой фрейлиной или статс-дамой и лакеем на козлах в
кардинальской мантии и треуголке; мчится рысак с блестящим гвардейским
офицером, которому приветливо и по-королевски кивает головой из своего ландо
шикарная Маргарита Готье; шагает узенькой колонной под музыку полурота
матросов флотского экипажа...
Сильное разочарование охватило Ивана.
"Неужели там, за границей, они обманывались?! Неужели все сведения о
движении, захватившем будто бы весь русский пролетариат, были
преувеличены?!"
Подъезжая к Петербургу, он думал, что встретит на улицах армии рабочего
люда, повышенное настроение...
Мимо него пронеслись вихрем, один за другим, несколько мальчишек со
свежими номерами вечерней газеты в руках и орали:
- Только что получены!.. Свежие телеграммы!.. Еще забастовки...
Он остановил одного, купил газету и с жадностью набросился на нее.
- Ага!
Он глотал телеграммы.
Забастовка тут, там!
- Ого-го!
Забастовали железнодорожные рабочие также и в Одессе, Екатеринославе,
Курске, Бердянске.
Везде остановлено движение!
Везде сходки, митинги!
А вот забастовал Путиловский завод, судостроительный и патронный...
Забастовка, как лесной пожар, перебрасывается с одного района на
другой, охватывает все губернии...
Так это только кажущееся спокойствие!..
Он оставил газету и снова окинул улицу острым взглядом.
Иван открыл в этой сутолоке, сером, липком тумане много интересного. И
как он раньше не замечал?!.
Петербуржцы больше не казались ему сонными и индифферентными. Все
носились с вечерними газетами и в воздухе только и слышалось слово:
- Забастовка!
У него явилось желание прокатиться по Невскому и присмотреться, сильно
ли изменился Петербург за три года.
Извозчик по его просьбе откинул верх дрожек, и он наслаждался видом
родного города. В этом городе он родился, получил свое воспитание и больно
поплатился за свои юные порывы.
А вот Аничков мост! Благодаря тающему снегу статуи его казались
покрытыми лаком и рельефно выделялись своими тонкими контурами на
черно-сером фоне неба.
А вот Гостиный двор, Пассаж!..
Иван остановил дрожки и заскочил к "Доминику" - старому,
патриархальному "Доминику".
Обстановка здесь была та же, что и три года и пять лет тому назад, во