"Евгений Карнович. Мальтийские рыцари в России (Историческая повесть из времен императора Павла I)" - читать интересную книгу автора

ее была прискорбным для нас событием, и мы не знали, какую участь готовит
нам царствование ее преемника...
- А между тем, хвала Господу, оно принесло нашему ордену едва ли не
самые счастливые времена, - заметил Грубер. - В первые месяцы нового
царствования мы блуждали точно в потемках, не зная, на кого опереться.
Император Павел не выказывал нам ни расположения, ни ненависти и,
казалось, не обращал на нас никакого внимания. Мы нашли, однако,
покровителей при его дворе и через посредство их старались внушать
государю, что устройство римской церкви вообще, и в особенности устройство
нашего ордена, составляет лучшую форму выражения монархического принципа,
требуя безусловного, слепого повиновения. Внушения эти согласовались с
воззрениями самого императора, на которого ужасы французской революции
произвели потрясающее действие и который стал непримиримым врагом всего,
что носит на себе оттенок революционных стремлений. Все это, главным
образом, содействовало нашим успехам. Мы с нетерпением ожидали того
времени, когда император выразит свое мнение о нашем ордене, и вот, при
возвращении его с коронации из Москвы в Петербург, он, будучи проездом в
Орше, посетил наш монастырь. Генеральный викарий Ленкевич, присутствующий
здесь брат Вихерт и я встретили государя и всюду сопутствовали ему. Прежде
чем вступить в церковь, государь высказал несколько слов, поразивших
сердца наши радостию. "Я вхожу сюда, - сказал государь окружавшим его
лицам, - не так, как входил со мною в Брюнне император Иосиф в монастырь
этих почтенных господ. Первое слово императора, обращенное к ним, было:
"Эту комнату взять для больных, эту - для госпитальной провизии!" Потом он
приказал привести к нему настоятеля монастыря и, когда тот явился,
обратился к нему с вопросом: "Когда же вы удалитесь отсюда?" Я же,
заключил Павел Петрович, поступаю совершенно иначе, хотя я и еретик, а
Иосиф был римско-католический император".
- Эти слова убедили нас в милостивом расположении государя к нашему
ордену и показали, что пора действовать для нас наступила, и да позволено
будет мне заявить, - с жаром сказал Вихерт, - что брат наш Гавриил Грубер
как нельзя более воспользовался всеми обстоятельствами для увеличения
славы Божией.
- Благодарю вас, - сказал смиренным голосом Грубер, встав со своего
места и поклонившись Вихерту. - Я действовал по внушению Божьему, а
обстоятельства способствовали мне. Желание императора сделаться великим
магистром Мальтийского ордена приблизило к нему графа Литту, встреченные
графом затруднения при желании его вступить в брак с графиней Скавронской
вызовут мое участие в устранении этих затруднений и доставят мне случай
иметь в графе Литте ревностного поборника за наш орден перед лицом
императора. Все устраивается так благоприятно для нашего общества, как
нельзя было и предвидеть. Теперь мы стали здесь твердою ногою и уже не
отступим назад ни на шаг, - с твердостию и с воодушевлением проговорил
Грубер. - Нужно вести дело так, чтобы император Павел, как только русские
отнимут у французов Мальту, восстановил там орден святого Иоанна
Иерусалимского на прежних основаниях, и мне положительно известно, что его
святейшество Пий VI, если осуществится то, о чем я сейчас сказал, намерен
удалиться на Мальту и жить там под сильною защитою русского императора.
Мало того, святой отец выразил состоящему при нем русскому посланнику
Лизаркевичу свое намерение отправиться в Петербург, чтобы вести с