"Алехо Карпентьер. Превратности метода" - читать интересную книгу автора

эрцгерцога вовремя шлепнули! Может, хоть теперь забудут твои дикие выходки!
Весь свет от нас отвернулся! Мы погибли. Сидим в дерьме по самую..."
(Ее палец при этом чиркнул по шее.)
Глава Нации вытащил свою правую руку из шелковой перевязи. К ней
вернулась подвижность, и локтевой сустав уже не причинял страданий.
Президент мог снова поглаживать рукоятку своего пистолета. Бросив Офелию,
кричащую и стучащую ногами об пол (должно быть перебрала виски в
вагон-ресторане), он отправился ужинать с Доктором Перальтой в погребок
неподалеку от вокзала Сен-Лазер, где за длинным столом, уставленным
кувшинами с вином, можно было отведать восемьдесят сортов сыра - и среди них
один особый, козий, благоухающий ароматическими травами, острый вкус
которого напоминал куахаду андских долин.


114

VII

Чем больше мы о себе мним, тем нетерпимее относимся к обидам.
Декарт

Стояло такое прекрасное солнечное лето, какого давно не отмечалось в
метеорологических анналах Европы: Монахи, повинуясь немецким гигроскопам, не
решались сбросить капюшоны с головы, а крестьяне, поглядывая на гигроскопы
швейцарские, отсиживались с зонтиками в своих альпийских шале, предпочитая,
чтобы наружу выходили работницы, которые не стеснялись затыкать фартук за
пояс, - само воплощение чудесных летних дней. Весело шептались каштаны и не
стихал птичий гомон среди статуй в парках Тюильри и Люксембургском, несмотря
на тревожную военную обстановку в Париже, который, говоря по правде, был
изрядно обескуражен ходом событий, и хотя ряд признаков уже предвещал
драматический исход войны, для многих это было неприятным сюрпризом,
особенно для тех, кто помнил эпохальные волнения 1870 года. Глава Нации тем
временем положил конец дорогостоящей шумихе, которую, наперебой восхваляя
его страну и его правительство, подняли газеты, -на их страницах публика
теперь искала только то, что относилось к шабашу ведьм в Европе. Эта шумиха
стала ненужной по двум причинам - из-за новых происшествий и из-за того,
что, откровенно говоря, ему не удалось восстановить свое реноме там, где он
жаждал этого больше всего. Во всяком случае, ничто не подтверждало успеха.
Никто не позвонил ему по телефону, чтобы выразить восторг по поводу хотя бы
одной публикации, - кроме, впрочем, его портного и парикмахера. Лица,
представлявшие Для него особый интерес, проводили лето неизвестно где,
благоразумно продлив свой летний отдых ввиду развертывавшихся событий.


115

От Рейнальдо Ана, которому он отважился задать вопрос, был получен
неопределенный, вежливый, но уклончивый ответ: "Да, да, читал... Все очень
хорошо... Поздравляю вас, земляк..." В общем, было ясно, что в конце года,
когда он снова окажется на родине, ему уже не придется получать из Парижа ни