"Алехо Карпентьер. Превратности метода" - читать интересную книгу автора

предложениями, в ходе которых будущее здание - его внешний вид, стиль и
пропорции- подвергалось многочисленным метаморфозам. Сначала выплыл
Греческий .храм, уснащенный дорическими колоннами - с тридцатиметровыми
стволами без оснований - пародия на Парфенон в масштабах Ватикана. Однако
Главе Нации вспомнилось, что Кайзер Вильгельм, сие воплощение прусского
варварства, очень любил подобные эллинские громады и даже владел Аквилеоном
парфенонского типа на острове Корфу. Кроме того, греки не додумались до
купола, а Капитолий без купола не Капитолий. Лучше обратиться к вечному
Риму, матери нашей культуры. Поэтому наши архитекторы резво перескочили от
колонны дорической, даже не задев ионическую, прямо к колонне коринфской и
предложили купол, сходный с тем, что украшает Дворец юстиции в Брюсселе. Но,
увы, полукружье -с двумя секторами для Палаты и Сената -явно напоминало
амфитеатры Дельфийского храма Аполлона и Эпидаврского храма Эскулапа и
потому выглядело слишком суровым, мрачным и несовременным, особенно без
трибун для публики, чье присутствие в подобном месте отвечало основному
требованию демократии. Один национальный архитектор, сменивший двух
предыдущих национальных архитекторов, которые уже были дискредитированы и
впали в немилость вследствие гнусных происков многих других национальных
архитекторов, вдохновился какой-то английской иллюстрацией к "Юлию Цезарю"
Шекспира и сделал проект амфитеатра в романском духе, с колоннадой наверху,
что сначала было одобрено Советом министров. Однако вскоре вспомнили, что
наша страна - крупнейший поставщик красного дерева и что наше красное
дерево - с древесиной огненной, багровой -должно быть широко использовано
при постройке такого монументального здания: для его обшивки,
резных -украшений; трибун, -лестниц, скамей, парадных дверей, мест для
председателей и т. п. в обеих частях амфитеатра.


160

Но так как римляне никогда не применяли дерево в подобных целях, возник
пятый проект Капитолия, в основу которого был положен неоготический стиль
парламентского Дворца в Будапеште. Однако ввиду того, что Австро-Венгерская
империя вела войну против "Латинидад", отвергли и этот план, тут же вспомнив
о гении Эрреры и о впечатляющей громаде Эскуриала. "Выбросить из
головы, -возразил Глава Нации. - Сказать "Эскуриал" - значит сказать "Филипп
Второй", а сказать "Филипп Второй" - это значит сказать: "Сожженные на
кострах индейцы, закованные в цепи негры, казненные герои-касики, погибшие
под пытками вожди и пресловутые суды инквизиции"..."
Проект номер пятнадцать был отклонен из-за того, что архитектор
переусердствовал в своем рвении, применить для облицовки национальный
мрамор, недавно найденный в районе Нуэва Кордобы, и здание воскрешало в
памяти Миланский собор, а подобная церковная реминисценция могла вызвать
неудовольствие масонов, вольнодумцев и других людей, с чьим мнением
приходилось считаться. Проект номер восемнадцать был назван непристойной
копией Парижской Оперы. "Конгресс -не театр", - сказал Глава Нации,
сбрасывая на пол чертежи со стола Совета. "Бывает..."- пробормотал за его
спиной Доктор Перальта.
Наконец после долгих размышлений и дискуссий, многих предложений и
контрпредложений был принят Проект номер тридцать один, который предлагал