"Сергей Карпущенко. Месть Владигора ("Летописи Владигора" #8)" - читать интересную книгу автора

подведя острие к горлу врага, лишь слегка надавить правой рукой на эту
"стопу". Владигор полагал, что сам Перун одобряет его действия, и уже
приставил острие кинжала к горлу Грунлафа, успев заметить, как яростно
бьется на дряблой старческой шее какая-то жилка.
Оставалось лишь надавить на кинжал, но со всех сторон послышались
крики:
- Пощади его, Владигор!
- Пощади!
- Что тебе от смерти Грунлафа? Ведь он же твой бывший тесть!
Смешными показались Владигору эти крики, и не они, а глаза Грунлафа,
молящие о пощаде, задержали его руку. В этих глазах он увидел то выражение,
которое часто замечал и в прекрасных очах Кудруны. Ярость исчезла, точно и
не было ее. Владигор вскочил на ноги, с удивлением ощущая, что никакие
невидимые путы уже не связывают их, и помог подняться Грунлафу, прижимавшему
руку к правому плечу. Между скрюченных, дрожащих пальцев струились ручейки
крови.
- Живи, Грунлаф! - сказал Владигор. - Теперь ты видишь, что я говорил
тебе правду. Сам Перун помог мне доказать это!
Сгорбленный Грунлаф поплелся к князьям-союзникам, не забыв бросить
через плечо на Владигора какой-то странный взгляд. К Владигору подошли
Бадяга, Велигор и Путислава, накинули мантию ему на плечи. Но сколь ни был
Владигор рад победе, все же не терял головы и услышал, как борейские вожди
переговариваются вполголоса:
- Нельзя их отпустить! Владигор дрался не по правилам! Сейчас же
покончим с ними!
Слабым голосом Грунлаф ответил им:
- Пусть едут! Видно, Перун на его стороне!
Бадяга уже тащил Владигора к коням. Спустя несколько мгновений они
мчались к Ладору, а хмурые борейцы еще долго бродили взад-вперед по лагерю и
обсуждали в подробностях этот поединок, говоря между собой:
- Вроде бы все честно было, а?
- Да, придраться не к чему. Я бы даже благороднейшему Грунлафу скорее
попенял на то, что, когда у синегорца что-то с ногами случилось и он их
передвинуть не мог, наш-то князь его со спины ужалить хотел.
В этот разговор вмешивался другой воин, выпучивал налитые кровью глаза,
заикался от гнева и обиды:
- Да замолчи ты! Укрой свою пасть онучей! Ты что же, за Владигора,
выходит, переживал? Если уж у Владигора ноги двигаться перестали, стало
быть, так Перун распорядился. А если удалось синегорцу ранить Грунлафа
нашего, стало быть, с Перуна и за то спросить надобно!


7. Борейцы шли на штурм Ладора

Грунлаф лежал в постели, накрытый меховым одеялом. Рана была не
смертельной, и Гриван, княжеский врач, ведун и, как полагали многие, чародей
и звездочет, в положенное время менял повязки, смоченные лекарственными
составами, обещая, что уже через пять-шесть дней рука будет такой же
здоровой и сильной, как и прежде.
Безрадостными были мысли Грунлафа. Князь игов понимал, что Перун,