"А.Карр. Это не моя вина " - читать интересную книгу автора

струившемся через окна. Вся комната была заставлена полками с рядами книг,
среди которых были: Партингер "Социальные аспекты теории коллективизации";
Партингер "Заметки по философии плановой экономики"; Партингер "Деньги,
кредит и счастье людей" - и с прочими подобными заглавиями, которые
произвели на Сандольфона глубокое впечатление.
Желая снискать уважение такого человека, Сандольфон вошел в его мозг и
обратился к нему под видом его собственной мысли:
- Смит умер в нищете. И вина за это лежит не на том человеке, который
резко говорил с ним, и не на той женщине, которая отказала ему в крове, и
не на тех людях, которые выгнали его с работы и не дали ему денег.
- Правильно, - подумал в ответ Партингер, - потому что они, как и Смит,
рабы системы.
- Точно так же, - продолжал Сандольфон-мысль, - вина не лежит и на
человеке, управляющем государством; он сбит с толку и устал от своих
обязанностей, с которыми не может справиться.
- И это верно, - самодовольно размышлял Партингер. - Он просто
ограниченный политический оппортунист. Он не философ и не социолог, как я.
Сандольфона ободряло такое понимание, которое, казалось, сулило
окончание расследования.
- Но тогда, - сказал он, - в несчастьях Смита виноваты вы. Ибо если бы
вы, с вашим гражданским умом, согласились бы научить этого человека в
администрации, как помочь Смиту, предложили бы лучший план помощи Смиту,
Смит был бы избавлен от своих несчастий.
Партингер рассмеялся.
- Дурацкая мысль, - заметил он самому себе, - наивная мысль. Как будто
любой план, даже мой план, мог бы помочь кому-нибудь. Если бы даже
политики рассмотрели мой план, если бы они даже приняли его, что уже
совершенно абсурдно, спасти Смита все равно было нельзя. Поскольку суть
любого разумного плана помощи Смиту заключается в том, чтобы Смит, в
первую очередь, сам помог себе. Он должен, прежде всего, стать сильным,
отказаться голодать, не допустить, чтобы его лишали права и оскорбляли. Он
должен бороться за свои права. Он и его товарищи должны, прежде всего,
смело объединиться.
- Но то, что вы проповедуете, - это же явная революция, - сказал,
ужаснувшись, Сандольфон, ибо он узнал в этих словах эхо тех далеких,
потрясших всю Вселенную призывов, которые он когда-то слышал от пламенного
Люцифера перед тем, как этот гордый ангел был низвергнут с Небес.
- Не могу понять, что со мной творится сегодня, - размышлял между тем
Партингер. - Все эти банальные мысли. Это все от второй порции рыбы. Как
будто на слове "революция" сегодня стоит какое-то клеймо. Как будто
коллективные действия для самозащиты могут как-то истолковываться любым
современным мыслителем...
- Но Смит! - напомнил Сандольфон в последнем отчаянном усилии.
- Смит! Если Смит был несчастен - это его собственная вина, -
насмешливо сказал Партингер. - Смит и все ему подобные - дураки и трусы.
Почему они не вступают в мою Лигу коллективных действий?..
Сандольфон не стал ждать продолжения. Он взлетел с Земли к тем
гигантским просторам, где пребывают только что отошедшие души, ожидая
классификации и дальнейшего направления к месту их вечного пребывания; и
там он обнаружил нагую, скуластую душу Смита, пытавшуюся забиться в