"Свен Карстен. Страна Лимония " - читать интересную книгу автора

Украден воздух, но мечта летит выше!
Расстрелян брат, а мечта лишь смеется!

Вообще-то, тут стало не до смеха. Оранжевые куртки, наконец, справились
с замком и ввалились в камеру, песня захлебнулась визгом и хрипом, девчонку
кинули под ноги и стали придавливать палками к полу. Сереге тут стало
страшно, так страшно, как будто убивали его самого. Он вскочил, мотнулся от
стены к двери, схватился за железные прутья, повис на них, и закричал, тряся
решетку:
- Эй, эй! Это я! Это я здесь! Я нерусский! Цыган! Эй, вы! Это я! Я
здесь, сзади! Нерусский!
Все как-то затихли, только слышалось хриплое дыхание и шарканье сапог
по цементному полу. Давешний незлой парень в очках медленно повернул голову
и посмотрел на Серегу пристальным, каким-то совершенно волчьим взглядом.
Потом он что-то сказал сквозь зубы, но Серега не понял ни слова.
- Это я пел, - сказал Серега, ужасаясь своим словам. - Меня бейте.
И, в доказательство, он затянул как мог громко:
- А мечта не сдается! А мечта не смеется! Эй-эй, друг, а я хочу быть
свободным!
Тут произошло что-то непонятное. Девчонка, которую на секунду позабыли
душить, закричала, что она - Серегина дочь. Ну, наверное, умом поехала.
Какие же у Сереги могут быть дочери, в семнадцать-то лет?! Ага, такая вот
ерунда - родная дочь Серегина, из управления политики, требует
позвонить-позвать отца, и прочие всякие глупости. Зачем звать Серегу, когда
вот же он - в камере напротив, и уже дверь к нему отпирают?
Очкастый парень вынул из замочной скважины ключ, отступил на шаг и с
силой ударил по двери ногой. Серега не успел отскочить, дверь шибанула его
по локтю и груди, опрокинула на спину - больно, словно лошадь лягнула.
Хорошо хоть, что голова пришлась точнехонько по девчонкиному свитеру,
спасибо ей. Очкастый парень навис над Серегой, нагнулся близко и опять
пообещал что-то совершенно невнятное и злое - Серега таких слов в жизни не
слышал, потому и не понял, что именно. Но бить его больше не стали. Опять
заперли дверь и ушли. И девчонку увели.
Серега, на всякий случай, не стал вставать с пола, только отполз боком
к стене. Чтобы ничего больше городского не видеть, он накрыл лицо черным
девчонкиным свитером, спрятал ладони между коленями и стал мысленно
разговаривать с Лысенкой, представляя, что собака сидит рядом и слушает. А
уж что Лысенко все понимает - это даже сомневаться не приходится.
Дурак-дурак, а понимает все. Серега рассказал ему о будущем лете, о том, что
он никогда больше не будет ругать Лысенко за то, что тот гоняется с лаем за
воронами, рассказал о девчонке, о песне, и даже о том, что девчонка -
Серегина родная дочь. Вот так вот, Трофим Денисович, отца у него нет, а дочь
уже имеется. Такие интересные чудеса.
Загремела дверь, зашаркали сапоги, и свитер сдернули с лица - пришел
какой-то мрачный взрослый человек в фуражке, и приказал Сереге выходить и
следовать за ним. Очкастый парень топтался с ключами в коридоре, вид у него
был странный, неуверенный какой-то. Сереге он сказал - "Привет, Пасленов!" и
даже криво улыбнулся, а человеку в фуражке, казалось, готов был чуть ли не
поклониться. Парень пристроился за Серегой, и всю дорогу до кабинета