"Свен Карстен. Страна Лимония " - читать интересную книгу автора

Всякий раз, по возвращении из города, Биологиня плакала и говорила, что
больше не поедет. Очень уж в городе все изменилось. Непонятно, как еще люди
живут. Как-то она привезла даже такую новость - город переименовали. Был
Воронеж, а стал - Лимонов. Провели опрос на улицах и по итогам опроса
переименовали. Геологиня только охнула на такие известия, и сказала, что
городские совсем с ума посходили.
Серега ничего не стал говорить, ему было без разницы - Воронеж или
Лимонов. Душа же не смолчала, но была тоже немногословна:
- Лишь бы людей не убивали, - сказала она.
Таблетки помогали не очень, и кашель у Геологини, что ни месяц, то
возвращался. Она уж и махнула рукой-то на свое здоровье. Это все годы, -
говорила она. Сорок, да еще пяток - вот и старость на порог.
В тот день, с которого начинается наша история, мама-Биологиня и Серега
собрались в соседнее село, отвезти на продажу четыре мешка картошки. Сразу
помногу старались тогда не продавать, только по необходимости, очень уж цены
были неустойчивые. Серега погрузил мешки в плоскодонку, мама-Биологиня села
в носу лодки и занялась, по обычаю, вязанием, а Серега, радуясь предстоящей
поездке по реке, утвердился сапогами попрочнее на корме и оттолкнулся от
берега шестом. В последнюю секунду в лодку вскочил еще и Лысенко, чуть не
опрокинув и не утопив остальных. На него ругались, а он лишь весело махал
облезлым своим хвостом. Высадить его уже не было никакой возможности,
плоскодонку мягко и властно тянуло течением на середину, и Сереге
приходилось погружать шест чуть ли не целиком в воду.
В соседнем селе - Хвощовке - картошку всегда сдавали знакомому деду,
прозвище деда было Кержак, а именем его никто никогда и не интересовался.
Дед, вроде бы, перепродавал товар дальше, кажется - отвозил в Лимонов и
сторговывал там "с придачей", то есть, с прибытком, с выгодой. Так и в тот
день, Биологиня отправилась искать деда-Кержака, а Серегу оставила у воды,
караулить мешки. Метрах в двадцати от лодки стоял задними колесами в реке
небольшой побитый грузовичок-фургон и какой-то взрослый парень плескал из
ведра воду на его борта и колеса, типа, мыл машину. Парень то и дело
поглядывал на Серегу с любопытством, а тот, памятуя о цыганской своей
опасной наружности, отводил глаза и сидел нахохлившись, гладил Лысенку по
башке.
Через минуту парень забросил ведро в кузов, и, вытирая руки тряпкой,
подошел поближе, на расстояние разговора.
- Эт' че это у тебя, картошка, что ли? - спросил он с улыбкой.
Серега покивал. Лысенко заколотил хвостом по днищу лодки.
- А самого звать-то как? - спросил далее парень.
- Серега, - ответил Серега.
- Твоя мать-то, что? Кержака, поди, ищет?
- Кержака, - согласился Серега.
- Я ему зять, - сказал парень и сплюнул. - Сейчас в город еду, хряка
везу. Можешь пока мешки тоже в кузов покидать.
И он махнул рукой в сторону машины.
- Да я бы... - начал Серега, но парень договорить не дал.
- Мамку подождал? Да хули ждать-то, один черт, договорятся. Не впервой.
Давай, берись за углы, я подсоблю.
В кузове под тентом лежала распластанная половина свиньи, завернутая в
полиэтилен, было душно, и гудели мухи. Серега принимал от парня мешки и, как