"Адольфо Касарес. Козни небесные" - читать интересную книгу автора

провел мучительную бессонную ночь в страхе, что ему никогда не отдадут
кольцо...
- Ты боялся, - добавил я, - что, если тебе не вернут кольцо, ты
потеряешь всякий след Идибаль.
- Об этом я не думал, - честно признался он. - Просто провел безумную
ночь. Наутро мне принесли кольцо.
- И оно у тебя? - спросил я с недоверием, удивившим меня самого.
- Да, - ответил он. - В надежном месте.
Он открыл боковой ящик письменного стола и достал кольцо. Камень был
необыкновенно прозрачный, не очень блестящий. В глубине его можно было
рассмотреть цветной горельеф: человеческий - женский - торс с лошадиной
головой; я подумал, что это изображение какого-нибудь древнего божества.
Хотя я и не знаток в этих делах, смею утверждать, что кольцо представляло
большую ценность.
Как-то утром в палату явились несколько офицеров и с ними солдат,
который нес стол. Солдат поставил стол и вышел. Вернулся с пишущей машинкой,
устроил ее на столе, придвинул стул и сел. Потом начал стучать на машинке.
Один из офицеров продиктовал: имя - Иренео Моррис, национальность -
аргентинец, полк - третий, эскадрилья - девятая, база - Паломар.
Ему показалось естественным, что они обошлись без формальностей, не
спрашивали о его имени, ведь это был второй допрос. "Все-таки, - сказал он
мне, - положение изменилось к лучшему"; они теперь признали, что он
аргентинец, что служит в своем полку, в своей эскадрилье, в Паломаре. Но
разумное отношение к нему длилось недолго. Его спросили, где он находился с
23 июня (дата первого испытания), где он оставил "Брегет-304" (номер был не
304, пояснил Моррис, а 309; эта бесцельная ошибка удивила его), где взял
этот старый "Девотин"... Когда он сказал, что "Брегет" должен быть здесь
неподалеку, поскольку авария 23 июня произошла в Паломаре, а где он взял
"Девотин", они уж наверняка знают, поскольку сами дали его, чтобы он
воспроизвел испытание, офицеры притворились, будто не верят ему.
Но они уже не притворялись, будто не знают его и считают шпионом. Его
обвиняли в том, что с 23 июня он находился в чужой стране; его обвиняли -
понял он с новой вспышкой ярости - в том, что он продал чужой стране
секретное оружие. Непостижимый заговор продолжался, но обвинители изменили
тактику.
Пришел оживленный, полный дружелюбия лейтенант Виера; Моррис осыпал его
бранью. Виера изобразил величайшее изумление; в конце концов заявил, что они
будут драться.
- Я подумал, что дела пошли лучше, - сказал Моррис, - предатели снова
выдают себя за друзей.
Его навестил генерал Уэт. Даже Крамер навестил его. Моррис был
несколько рассеян и не успел ничего сказать. Крамер сразу крикнул: "Не верю,
брат, ни одному слову не верю в этих обвинениях". Они сердечно обнялись.
"Когда-нибудь все выяснится", - подумал Моррис. Он попросил Крамера зайти ко
мне. Тут я решился спросить:
- Скажи-ка, Моррис, не помнишь, какие книги я прислал тебе?
- Названий не помню, - серьезно проговорил он. - В твоей записке все
перечислено.
Не писал я ему никакой записки.
Я помог ему дойти до спальни. Он вытащил из ящика ночного столика