"Ф.X.Кессиди. Сократ " - читать интересную книгу автора

установить "существо вещи" через ее определение, то есть стремился
рассуждать посредством такого умозаключения, "началом" которого является
"существо вещи". Что же касается Демокрита, то он, по словам Аристотеля, был
более ранним мыслителем, который "слегка" (###) подошел к установлению этих
определений.
Вызывает недоумение и утверждение о том, что Аристотель не располагал
никакой иной информацией о Сократе, кроме сочинений его сторонников и
последователей. Допустим, это так. Но в таком случае с неизбежностью
возникает вопрос: каким образом Стагирит сумел столь отчетливо отделить
учение Сократа от учения Платона? Как известно, находясь в течение 20 лет в
академии Платона, Аристотель общался и с ним, и с другими членами академии.
Вполне естественно, он имел возможность пользоваться более достоверным
источником информации о Сократе, чем авторы сократической литературы.


25

Мы уже не говорим о независимом и критическом образе мышления
Стагирита.
Все это, разумеется, не означает, что сообщения Аристотеля о Сократе
должны приниматься на веру, некритически. Но это уже другой вопрос. Заметим
лишь в данной связи, что свидетельства Аристотеля, освобожденные от
некоторых преувеличений (например, выдвижения на первый план метода
Сократа), вполне заслуживают доверия и представляют собой один из наиболее
важных источников наших сведений о Сократе. С некоторыми оговорками
исторически верным является также определение Аристотелем места Сократа в
истории доаристотелевской философии (о чем уже было сказано выше). Если же,
следуя О. Гигону и И. Д. Рожанскому, игнорировать свидетельства Аристотеля и
исключать учение Сократа из истории греческой философии, то придется таким
образом совершить "большой скачок" от софистов к Платону, его теории идей,
то есть к тому, что во многих отношениях явилось неизбежным следствием
сократовского поиска "всеобщего" (всеобщих определений). В таком случае
придется признать как истинное и такое утверждение И. Д. Рожанского: "Если
рассматривать историю древнегреческой философии не как последовательность
кем-то канонизированных имен, а как закономерную эволюцию идей, то можно
вообще обойтись без Сократа" (Рожанский. С. 78).


26

Действительно, если "закономерную эволюцию идей" исследовать вне связи
с общественно-историческими условиями и духовной атмосферой, сложившимися в
период жизни и деятельности Сократа; если отвергать свидетельства Аристотеля
и рассматривать всю сократическую литературу как продукт художественного
творчества, то можно будет не только "обойтись без Сократа", но пойти еще
дальше и выдвинуть еще более смелые гипотезы, увеличивая, таким образом,
число "загадок" греческой философии. Можно, например, заменить фигуру
Сократа неким Симоном, хотя, по словам того же И. Д. Рожанского, личность
последнего "вообще говоря, крайне загадочна" (Там же. С. 89). Мы,
разумеется, не собираемся приводить какие-либо доводы против Симона (если