"Лев Кассиль. Барабасик" - читать интересную книгу автора

- Ну ладно, ладно, - сказал Велихов, - болтаете много. Пусть Окишев
познакомит вас с заданием.
Громоздкий, широколапый, как медведь, Окишев и маленький Барабасик, сев
на носу у зенитного пулемета, негромко разговаривали между собой.
Над морем взошла луна, наполнив пространство глухим свинцовым блеском,
и я рассмотрел бледное подвижное, совсем еще мальчишеское лицо Барабасика,
сдвинутую на ухо пилотку и лихорадочно горящие глаза. Барабасик, поеживаясь
от холода, с неодобрением смотрел прямо на луну.
- Что вы скажете, шарик опять вышел на полную мощность! Просили мы,
чтоб он светил на нас в эту ночь? Фрицы же увидят нас, как в хорошем кино...
Большая волна ударила в борт и обдала нас с ног до головы ледяными
брызгами. Все вскочили, отворачиваясь от холодных шлепков воды.
- Но, но, - прикрикнул на волну Барабасик, не трогаясь с места, -
нельзя ли поосторожнее? Тут же публика.
- Ох, чудак этот Яшка, его ничего не берет! - говорили, тихо смеясь в
темноте, разведчики, и каждый норовил ближе подсесть к шутнику.
А Барабасик уже мурлыкал тихонько, про себя, какую-то песенку: "На
пароходе я плыла в Одессу морем раз... Погода чудная была, вдруг буря
поднялась..."
- Отставить пение! - негромко приказал Велихов. - Разговорчики
прекратить. Товарищ Барабасик, довольно вам травить, соблюдайте тишину.
Но Барабасик все же успел рассказать мне шепотом, пока мы шли к
неприятельскому берегу, что его мать и младшего брата немцы расстреляли в
Крыму и фрицы будут помнить его, Якова Барабасика. Он уже тринадцать раз
ходил к немцам в тыл, и еще не таких он им дел наделает! Большие глаза его
мрачно блеснули при этом, и он пощупал матросский нож, висевший на поясе.
Мы подходили к вражескому мысу.
- Воображаю, сколько здесь фаршированной рыбы! - шепнул Барабасик.
- Почему фаршированной, Яша? - спросил Вано, уже предвкушая остроту.
- Почему фаршированной? А потому, что здесь уже много фрицев к рыбам на
закуску отправлено. Так что тут каждая рыба заранее уже нафарширована
фрицем.
Но вот все застыли в тщательно оберегаемом молчании. Ботик наш нырнул в
синий мрак тени, которую отбрасывали скалы мыса. Двигатель заработал еще
тише. Мы подходили. Велихов знаком приказал готовиться к высадке.
Прошла минута. Другая. Бот остановился совсем. На скалы были бесшумно
спущены сходни, и тут я увидел, что Яков Барабасик рывком расстегнул ворот
на груди: под курткой оказалась полосатая фуфайка - матросская тельняшка
"морская душа".


[Image002]


Он прыгнул с борта в черную, обжигающую морозом воду у берега.

- А ну, - почти неслышным шепотом произнес Барабасик, - а ну,
ребятки... Как у нас в двадцатом году пели: "Нет ни папы, нет ни мамы...
Тридцать, сорок и четыре... Севастополь, Симферополь, Крым, Одесса,
Мелитополь..." Даешь ходу!