"Лев Кассиль. Вдова корабля" - читать интересную книгу автора

недалеко от нас, загорелся. У нас, на "Менделееве", все обошлось без
происшествий...
Утром, пока мы шли от порта до города, Штыренко рассказывал мне о том,
как хорошо у него дома, и до чего славно живут они с женой, и как она
обрадуется гостинцу.
В лучшем магазине Валенсии - "Ольтра" - мы добрый час выбирали подарок
для Фени. Увидев на моей фуражке золотого краба с красной звездой - герб
Совторгфлота, и узнав, что мы "маринос дель барко руссо" - моряки советского
корабля, - продавцы радушно выложили перед нами самые лучшие товары. Для нас
расстилали на прилавках знаменитые валенсийские одеяла. Розы, тореадоры и
пляшущие девушки были изображены на них. Они были так легки, эти одеяла, так
пушисты, что края, казалось, тают в воздухе. Но выяснилось, что у жены
боцмана уже есть дома хорошее одеяло. И кроме того, Трофим Егорович хотел
привезти своей Фене такой гостинец, чтобы она могла в нем покрасоваться
перед людьми.
- Только что-нибудь такое, поглаже. Да чтобы в глаза очень не шибало, -
объяснил мне Штыренко. - А то не наденет: она у меня тихая, в целом сказать.
Да и годы ее уж под смирный цвет подходят. Вот что-нибудь такое...
И после долгих взыскательных поисков мы наконец выбрали шаль. Как вам
описать эту шаль?... Вот если бы снег был черным и из черных
микроскопических звездочек-снежинок, одна к другой, было бы сплетено
кружево, вот тогда, может быть, получилась бы шаль, которую мы выбрали с
Трофимом Егоровичем в магазине "Ольтра". Она казалась сыпучей, готовой
развеяться от дуновения ветра и осесть черными снежинками на прилавке.
Продавец расправил шаль, взмахнул ею, как матадор плащом, и над нами
пронеслась легкая тень, вся в блестках, вся прихваченная насквозь мерцающим
светом... Потом скомкал ее, взял боцмана за руку, снял с его твердого пальца
обручальное кольцо и пропустил через него всю шаль. Пышное кружево прошло
сквозь узкий ободок, как черный песок через воронку песочных часов.
Эту шаль мы и выбрали для жены Трофима Егоровича.
На "Менделееве" шаль тоже одобрили. Вся команда перебывала в каюте
Трофима Егоровича. Боцман для каждого с великой охотой распаковывал сверток,
и перед глазами матросов, механиков, мотористов, электриков взлетала сыпучая
чернозвездная тень кружевной испанской шали. А вечером сменившийся с вахты
моторист Валахов, настроив гитару, пел нам, вздыхая и подмигивая боцману:

Смотрю, как безумный, на черную шаль,
И хладную душу терзает печаль...*
______________
* "Черная шаль" - известная народная песня на слова А. С. Пушкина.


Трофим Егорович, довольный и сконфуженный, топорщил свои усы.
Что было с нами на обратном пути, вы, вероятно, помните, если читали
газеты.
Мы возвращались домой и уже прошли мыс Матапан. Справа оставался
греческий остров Кифера. По голым, каменистым склонам берега бродили скучные
овцы. Как всегда, когда корабль проходил это место, Штыренко, убежденно гудя
в усы, рассказывал, что греческие пастухи тут своим овцам зеленые очки
нацепляют, чтобы они лишай и всякую там дрянь за траву считали. До того это