"Лев Кассиль. Одна беседа" - читать интересную книгу автора

- Ага, про него уже несколько раз в газете печатали, у него орден даже,
"Знак почёта".
- Ого-го! - обрадовался корреспондент. - Материал, я вижу, начинает
ложиться.
Мальчик оказался очень разговорчивым и любознательным. Он без устали
расспрашивал Болотова о всякой всячине. Он угостил корреспондента горячим
чаем. Он рассказал, как ездил со своим отцом-орденоносцем на областной слёт
колхозников в город, как их там снимали один раз на собрании, а потом - в
цирке, рядом со слоном. ("Вот тут папаня, тут слон, а тут я сам. Слон
здоровый. Который снимал, так, эх, боялся: вдруг цапнет!...")
Время шло. Болотов разопрел от выпитого чая, а Никиты Величко всё не
было. Болотов начал уже тревожиться, что опоздает на поезд. Мальчик
продолжал теребить его всяческими расспросами. Он был очень взволнован,
узнав, что Болотов "может писать и книги".
- Дядя, а вы не классик? - спрашивал мальчик.
- Нет, - отвечал Болотов.
- Зря, - сокрушённо вздыхал мальчик. - Вот бы я потом ребятам в классе
хвастал: к нам классик приезжал, чай пил... И сколько вот к нам ездиют, а
классика ещё ни одного не было... Дядя, а вы ведь в Москве живёте? Я сам
себе часто в Москве снюсь. Как будто это иду и как будто это навстречу целое
войско верхом едет, а впереди Будённый. Я уже всю Москву во сне перевидал. А
только вас никогда сроду не видел ещё... Дядя, а правда, там на Кремле такие
звёзды горят? По девяносто пудов каждая весит. Как это их туда тащили?
Девяносто пудов!... Чаю ещё налить вам? Вы пейте. Ничего. Папаня скоро
придёт. Пейте... А вы умеете отгадывать? Вот отгадайте, в каком ухе у меня
шебуршится? - спрашивал он, наклоняя голову к левому плечу.
Болотов угадал, что в левом.
- Ну, вы очень сразу, надо думать сначала. Так - не игра. А вот сейчас
не отгадаете: вот скажите, если вдруг электричество испортилось и лампы нет,
как можно сделать освещение в избе? Ага, не знаете! А вот я изобрёл сам.
Кошек надо насажать. У них глаза в темноте светятся, как светлячки. Вот
собрать кошек сто или двести, так от них сразу светло будет. Это я сам
изобрёл... Чаю налить ещё?
- Да у меня, друг, твой чай вот уже где, - взмолился Болотов.
- А вы пояс растужите. Ещё стакан войдёт. Я налью?
- Мне много чаю пить доктор запретил.
- Это он, наверное, сырой не велел. А у нас чай сроду кипячёный.
- Ну, пойми, друг, не чай пить я к вам за тысячу километров приехал.
Мне надо написать о твоём отце Никите Величко. Понимаешь? В газету. Газета
ждёт, это важное дело. А мы тут с тобой чаи распиваем. Вот ты бы пока
рассказал мне, как это у вас тут получилось.
- А чего получилось?
- Ну, пожар-то был, знаешь?
- Это у Шубиных-то?
- Ну, я не знаю, где у вас там горело.
- А-а, - сказал мальчик. - Это у Шубиных горело. Рассказать?
- Расскажи.
- Ну, значит, так... А чего рассказывать?
- Ну, расскажи, - терпеливо разъяснил Болотов, - расскажи, как твой
отец геройски спас из огня...