"Филис Каст. Богиня весны ("Богиня" #2)" - читать интересную книгу автора

печений. Что же касается обедов, то Лина нечасто готовила для себя. Немножко
макарон, немножко салата, стаканчик хорошего кьянти - вот и все, что она
знала об обедах. Ее специальностью и любовью было пекарское дело. А другая
еда... ну, это ей казалось банальным.
Это не ее стихия, призналась себе Лина. Все это - абсолютно не ее
стихия. Но, чувствуя себя кем-то вроде воробьихи, пытающейся накормить
кукушонка, оказавшегося в ее гнезде, Лина продолжала улыбаться и кивать
своим птенцам.
- Ну ладно, мне кажется, мы слишком надолго покинули зал. И теперь,
когда у нас есть план, почему бы вам не поработать еще часок и не закрыть
кондитерскую самим? А я пойду домой и начну мозговой штурм.
- Тесс сказала, что позвонит тебе в понедельник, чтобы обсудить меню,
ведь так? - спросила Долорес.
- Да, именно так она и сказала. - Лина изо всех сил старалась не дать
панике прорваться наружу.
- О, но это действительно пугает! Знаешь, могу поспорить, желающих
обслужить этот обед будет очень много. - Антон повел ухоженными бровями. -
Не говоря уж о том, что там будет толпа репортеров.
- Полагаю, да, их там будет немало, - согласилась Лина и быстро вышла
из кабинета.
Мимоходом прощаясь с постоянными посетителями и поспешно выходя на
улицу, Лина слышала, как Антон говорит Долорес, что ему просто необходимо
обзавестись какими-то новыми, необычными костюмами для того, чтобы
соответствовать новому, необычному меню.
Бабушка много раз говорила Лине, что ругаться - значит вести себя не
по-дамски, что ругательства следует оставить крестьянам и тем мужчинам,
которых нельзя назвать джентльменами. С другой стороны, она вполне одобряла
выразительные, тщательно отобранные итальянские проклятия как некое
выражение творческой натуры. И вот теперь, стоя перед своей пекарней, Лина
разразилась целым потоком итальянских слов, начав с того, что адресовала
налоговиков va al diabolo, то есть, проще говоря, послала их ко всем чертям,
и закончила тем, что сообщила им: они есть не что иное, как хронический
rompicoglioni, то есть геморрой. В промежутках между витиеватыми
ругательствами выскакивали разнообразные мелочи вроде "дерьма" и "чтоб вам
сдохнуть", по-итальянски, разумеется. Лина чувствовала, что бабушка вполне
могла бы ею гордиться.
Когда на нее начали оглядываться прохожие, Лина умолкла и велела себе
дышать медленно и глубоко.
Она ведь интеллигентная, успешная деловая женщина. Черт побери, она
умела одинаково выразительно ругаться и на итальянском, и на английском, но
старалась свести английский к минимуму; бабушка была права, это выглядело не
слишком благовоспитанно. Интересно, насколько трудно будет составить новое
меню? Ведь это должны быть обеденные блюда, а не хлеб...
Лина потянулась было к волосам, чтобы намотать на палец локон, но
вовремя поймала себя за руку. Проблема была не в том, сумеет ли она
справиться с новыми и непривычными рецептами. Проблема, поняла наконец Лина,
заключалась в репутации "Хлеба богини"; ее кондитерская славилась именно
тем, что здесь готовили уникальные, деликатесные сорта хлеба и булочек. Само
название "Хлеб богини" означало выдающееся качество, и Лина никогда бы не
согласилась на меньшее.