"Филис Каст. Богиня весны ("Богиня" #2)" - читать интересную книгу автора

и слезливой, и так далее. Пока жизнь, опыт и мужчины не излечили ее от
романтизма. Лина, чуть прищурившись, присмотрелась к цветку. Романтика?
Почему она вообще задумалась о подобном? С романтикой было покончено раз и
навсегда в ее сороковой день рождения. Кончено. Навсегда. Капут. И Лина
ничуть не сожалела о своем решении.
Перед ней вспыхнула картина ее последнего свидания - мистер
Как-его-там, пятидесяти с чем-то лет, успешный бизнесмен... дважды
разведенный, четверо детей - по двое от каждого брака. Лучшее, что могла
сказать о нем Лина, - он всегда изъяснялся последовательно. Во время их
ужасно дорогого ужина в одном из любимых ресторанов Лины он постоянно ныл и
жаловался, как много внимания приходится уделять детям, какие большие
алименты он вынужден платить двум ненавистным, чрезвычайно жадным бывшим
женам, которые никогда его не понимали и не одобряли. Еще до того, как
подошло время главного блюда, Лина поймала себя на том, что сочувствует его
бывшим женам.
Ничуть не лучше были и другие мужчины, подходившие ей по возрасту. К
несчастью, банальные истины оказались чистой правдой. Достойные мужчины ее
лет были удачно женаты - или не интересовались женщинами вообще. Или же, как
ее собственный бывший муж, выбирали более молодых, более красивых женщин.
Женщин, которых можно натаскать, как щенков, чтобы иметь "правильную" жену.
Жену, способную рожать детей...
Прекрати, мысленно прикрикнула на себя Лина. Зачем вообще думать об
этом? Ее бывший муж был историком, занимался Древним миром, и она сама
втянула его в роман. Она ведь предпочла бы не заниматься бизнесом, а сидеть
дома и печь пирожки. Или гулять с собакой. Или заботиться о кошке - если бы
муж хотел завести домашних животных.
Нет, Лина не сожалела, что когда-то поддалась романтическому влечению.
Она снова внимательно посмотрела на необычный нарцисс. Это был просто
цветок, просто прекрасный, рано расцветший цветок. А у нее просто был очень
долгий и очень утомительный день, и именно поэтому она чувствует себя так
странно. Возможно, это что-то гормональное. Лина мысленно сделала заметку:
когда будет в следующий раз звонить матери, не забыть спросить, как
начинаются особые перемены в организме женщины.
Порыв легкого ветерка коснулся нарцисса и донес до Лины новую волну
сладкого аромата. Что ж, можно еще раз его понюхать. Еще разок, а потом она
заберет Эдит-Анну и отправится в постель, давно ждущую ее. Лина, сидя на
корточках, наклонилась и обхватила цветок ладонями. Когда же она приблизила
лицо к нарциссу, внутри безупречно очерченной чашечки как будто пробежала
волна.
Лина моргнула. Какого черта? Она наклонилась ниже и всмотрелась в
чашечку.
И тут ее как будто ударило молнией, и она застыла, пораженная до
онемения. Она смотрела не в серединку нарцисса, а прямо в лицо изумительно
прекрасной молодой женщине. Большие фиолетовые глаза женщины были широко
открыты, волосы растрепаны, а чудесные губы округлились, как будто она
испуганно вскрикнула: "O!..."
Лина попыталась шевельнуться, но тело отказалось повиноваться. Она
застыла, превратившись в живую статую. Ее охватил страх, и Лина
почувствовала, как болезненно бьется сердце... почудилось, что ее вытягивают
из собственного тела гигантским пылесосом. На мгновение к ней вернулась