"Елена Катасонова. Алгоритм счастья " - читать интересную книгу автора

- Что еще? - озабоченно морщила лоб Рита. - Зубная щетка, полотенце,
купальник... На пляж смотаемся? Смотри, какое солнце!
- Ага.
- Что - ага? Чего ты на меня уставился? - нахмурилась Рита.
- Мама придет, а тебя нет, - пробормотал Олег. - Надо бы дождаться.
- У них же сотый спектакль, ты что, забыл? - Рита моталась по комнате,
открывала-закрывала шкаф, кидала в чемодан какие-то
маечки-трусики-лифчики. - Ты, может, не рад? - вдруг остановилась она,
круто повернулась к Олегу. - Может, ты против?
- Я рад, рад, - испугался он. - Как я могу быть против?
- Не рад - так и скажи!
- Да рад я, очень рад, - бросился к Рите Олег, схватил ее, стиснул в
объятиях, не позволяя вырваться. - Только моя бы мама обиделась, - не
удержался от объяснений.
- А моя - нет, - тихо сказала Рита, положила голову на плечо Олегу и
закрыла глаза. - Для нее главное - театр, спектакли, ее сопрано, а я...
Голос у Риты дрогнул. Она затихла в руках Олега, и он понял, что задел
что-то тонкое, прикоснулся к хрупкому и больному, тому, что может разбиться
от неосторожного движения или слова.
- Прости меня, ласточка, - виновато шепнул он и погладил Риту по
голове. - Прости, дорогая моя, хорошая...
Он сам не знал, за что просит прощения - за неосторожные ли слова, за
нечуткость, за то, что чего-то не знает? Но это было не важно. Он обидел
Риту, а значит, перед ней виноват. Олег снова погладил Риту по голове, и
она заплакала: так ласкал ее только папа.
Она плакала, плакала и была не в силах остановиться.
Страшное напряжение трех безумных дней - танки, листовки, омоновцы,
снайперы на крышах, а внизу замыкают кольцо бэтээры, и она, Рита, в этом
кольце, пылкие речи с балкона Белого дома, церковное пение, столь странное,
неожиданное в атеистической буйной стране, а потом - тишина в пустом
общежитии, мужская, сдержанная, горячая нежность, горделивое сознание, что
ты стала женщиной, и почему-то печаль, будто что-то в ее жизни кончилось,
ушло навсегда, никогда не вернется... Все это, вместе взятое, вызвало
горькие слезы, и щемило сердце, напоминая о том, как другая рука, самого
близкого человека, так же гладила ее волосы.
- Родная моя, - шептал Олег, - все будет у нас хорошо, вот увидишь!
- Я не потому, не поэтому, - всхлипывала, успокаиваясь, Рита.
- Ну, поехали? - бодро спросил Олег, чтобы Рита, не дай Бог, в нем не
засомневалась.
А ведь и ему было страшно, новая жизнь начиналась и у него - полная
любви и тревог, нежности и упреков, взаимной притирки, недоразумений, ссор,
примирений, ответственности за другую душу... Знать этого он, конечно, не
мог, но древний, как мир, инстинкт подсказывал, что жизнь станет намного
сложнее, интереснее, беспокойнее.
- Поехали! Закрывать чемодан?
- Да, поехали. Посидим на дорожку.


***