"Елена Катасонова. Сказка Андерсена " - читать интересную книгу автора

травинки - будущие сорняки.
- Мам, все? Пошли купаться, - торопила Ира.
- Погоди, надо сперва поесть.
Мать стелила половичок, ставила миску с последней, сохранившейся в
погребе картошкой, а посредине банку с капустой, и девочки набрасывались на
еду, потому что чувствовали вдруг жгучий голод. Исчезало все в один миг. А
потом Ира спускалась к Волге, вынимала из тайничка бидон с квасом, они пили
холодный квас, добирая остатки хлеба, и бежали купаться.
Лето для них было Волгой - с утра и до вечера.
Мать волновалась ужасно, но не могла же она запретить: все пропадали
на Волге, все, кто не в лагере, на пересменке, а взрослые - после работы,
хотя бы и ночью. Волга не только кормила-поила город, она была радостью,
наслаждением, хотя и небезопасным.
Ира научилась здорово плавать - саженками, как мальчишка,
далеко-далеко, и потому чуть не утонула однажды (но от матери это, как
водится, скрыли);
Аленка барахталась по-собачьи, любила, чтоб под ногами всегда было
дно, и потому не тонула ни разу.
Целыми днями, наплававшись вдосталь, они валялись на песке,
прожариваясь насквозь, черные, как негритята. Мальчишки вырезали из бумаги
сердце, клали его на грудь и так лежали, чтобы белое сердце сияло на
шоколадном теле до середины зимы. Никто тогда и слыхом не слыхал ни про
какой рак, никому и в голову не приходило бояться солнца.
Ира с Аленкой неохотно отрывались от пляжа и уезжали в лагерь, хотя и
там была та же Волга, был пляж. Но в лагере не разрешалось часами валяться
на берегу, сладко плавясь на солнце, и там не плавали, а купались, да еще
по свистку, какие-то жалкие десять минут, а потом еще десять.
- Первый отряд, в воду!
И они с шумом и визгом бросались в Волгу, стараясь не потерять ни
секунды отпущенного им счастья.
- Первый отряд, из воды!
И они заплывали как можно дальше, чтобы, вроде как подчиняясь,
подольше добираться до берега.


***

Война была уже позади. Исчезли и колонны пленных, на которых бегали
смотреть Ира с Аленкой и которые делали медные кольца для обмена на хлеб.
Появились тетради с настоящей белой бумагой, учебники, пахнувшие
свежей типографской краской. И однажды, на день рождения Иры, Анна Петровна
надела единственное шелковое платье, нарядила девочек в одинаковые, в
горошек, костюмчики и повела их в театр.
Они; конечно, и прежде бывали в театре, но почему-то лишь в ТЮЗе, где
им упорно показывали одно и то же: нудные истории из школьной жизни.
Истории были, в общем, похожи на те, что творились в классе, только в
классе получалось весело и смешно, а на сцене - - уныло и даже глупо. Да
еще почему-то неловко было смотреть на актеров - взрослых, не очень-то
молодых, - как они бегают, прыгают, ссорятся как маленькие, а потом,
конечно же, мирятся.