"Нина Катерли. Чудовище (Авт.сб. "Окно")" - читать интересную книгу автора

глотает, лучше уж пакет.
- Яблоки точно выкинет, - сказала я.
- Посмотрим. Может, не сообразит, оно последнее время видеть плохо
стало, - тут тетя Геля оглянулась на дверь, в кухню входила Анна Львовна.
- Смотрю я на вас обеих, - заявила Анна Львовна, - и, право же,
становится смешно. Вся эта ваша тайная благотворительность - думаете, не
вижу? Все это притворство, одним словом - спектакль! И, главной, ради
кого! Был бы человек, а то... нечисть какая-то.
- Неужели вам не жалко, оно же старое, - сказала я.
- Жалость, милая моя, не то чувство, которым можно хвастать, жалость
унижает. А уж в данном случае, - она поставила кофейник на плиту, - в
данном случае говорить вообще не о чем. Еще пока оно приносило какую-то
пользу в своей... кунсткамере, можно было терпеть, а сейчас... Животное
должно жить в лесу.
Чудовище вошло в кухню так тихо, что мы даже не заметили. Оно стояло в
дверях, и глаз его багровел, как когда-то в далекой молодости...
- Так... значит - животное... - медленно произнесло Чудовище и
опустилось на табуретку. - Сейчас я вам покажу.
Оно тяжело и прерывисто дышало, редкая седая шерсть на его голове и шее
поднялась дыбом.
- Сейчас... у вас подкосятся... ноги... да! Ноги! И вы все...
упадете... на пол, а потом... Раз! Два! Три! На пол!
Мы с тетей Гелей грохнулись одновременно. Анна Львовна продолжала
стоять, прислонившись к краю плиты, и усмехалась, глядя Чудовищу прямо в
глаз.
- А ты? - спросило Чудовище. - Тебя не касается? Почему не падаешь?
- А с какой это стати я должна падать, скажите на милость? - ощерилась
Анна Львовна.
- Так я же тебя заколдовало.
- Ой, уморил, - Анна Львовна подошла к Чудовищу вплотную. - Колдун
нашелся! Да ты только и можешь, что мусорить чешуей да подъедать чужие
подачки! Тебя скоро в утиль сдадут, рухлядь такую! Ты никто! Ты - списан!
- Спи-сан? - шепотом повторило Чудовище. - Это кто списан? Я списано?
Неправда! Неправда! Я все могу! Посмотри на них, они упали, упали!
- Ха-ха-ха! - заливалась Анна Львовна. - Да они притворяются. Из
жалости - понятно? А ты - списан! Я сама была в музее и видела акт.
- Нет! - Чудовище вскочило с табуретки и заметалось от двери к плите,
колотя по полу совсем уже облезлым хвостом. - Я тебе сейчас покажу. Я
превращу тебя в крысу! В крысу!
- Ха-ха-ха! - только и ответила Анна Львовна и вдруг изо всех сил
каблуком наступила Чудовищу на хвост.
Чудовище закричало. Крупные слезы одна за другой покатились из глаза,
ставшего сразу бледно-голубым и тусклым. Мы с тетей Гелей вскочили с полу.
- Как вам не стыдно! Пустите его! Пожилой человек, а такая жестокость!
- В крысу! В крысу! - шипело Чудовище, не помня себя, и тыкало Анну
Львовну в плечо темным скрюченным пальцем. - Раз! Два! Три!..
- Ха-ха-ха! - веселилась Анна Львовна.
И тут закричали мы с тетей Гелей:
- Крыса! Крыса! - кричали мы. - Подлая крыса! Гадина! Раз! Два! Три!
И вдруг не стало Анны Львовны.