"Вера Кауи. Неотразимая (Том 2) " - читать интересную книгу автора

- Видите ли, то, что я в свое время узнала от Харви Грэма, было по
меньшей мере поразительно, но никакого шока у меня не было. - Она
остановилась и посмотрела на него. - Если я не испытала шока, узнав, кто
мой отец... - она замялась, - то почему я должна испытать шок, узнав, кто
моя мать?
- Потому что у вас никогда не было отца, о котором вы могли бы
вспоминать. А мать была. И ее вы помните, пусть даже бессознательно. Мозг
никогда ничего не забывает. Он просто глубоко хоронит в памяти некоторые
вещи. А прошлой ночью эти воспоминания были извлечены на поверхность.
Она замедлила шаги, теперь приноравливая их к своим мыслям.
- Вам известно, что произошло сегодня утром?
- Да.
- И как.., вы это объясняете?
- Опять же старыми воспоминаниями. Судя по тому, что рассказал мне
Дэв, расчесывание волос было для вас и вашей матери особым ритуалом. Вам
нравилось, когда она это делала, ей нравилось это делать.
Возможно, она причесывала вас каждый вечер, перед тем как уложить
спать, или утром, когда вы одевались.
Но независимо от места и времени этот ритуал был формой физического
контакта, которая была важна для вас обеих. И это действие, независимо от
того, кто его производит, всегда как бы возвращает вам мать. Вы провели с
ней пять лет. Помните, кто сказал: "Дайте мне ребенка до семи лет, и он мой
на всю жизнь"?
- Игнатий Лойола.
- И он был абсолютно прав. Именно в первые пять лет мы больше всего и
быстрее всего учимся. Особенно любви.
- И потому я терпеть не могла, когда дотрагивались до моих волос?
Осторожно и благодарно следуя по проложенному Дэвом пути, Луис
ответил:
- Полагаю, на этот вопрос можно с уверенностью ответить утвердительно.
В данном случае ваше сознание поставило защитный барьер.
Внимательно, словно боясь упасть, Элизабет изучала почву у себя под
ногами.
- Означает ли это.., что я.., лишившись матери, пережила эмоциональное
потрясение?
- Подобных случаев сколько угодно. - Луис осторожно нащупывал путь. -
Приемные психиатров полны людьми, пытающимися вернуть любовь, которой они
лишились со смертью матери.
- Но я никогда к этому не стремилась, - тотчас возразила она.
- Потому что есть и другая категория людей, которые, считая себя
отвергнутыми, сами отвергают, чтобы их больше не отвергли. Звучит довольно
запутанно, - прибавил он извиняющимся тоном, - но такова человеческая
природа. И любовь.
И снова они шагали молча. Наконец она произнесла:
- Я никогда не была на это способна. На любовь. - Ее голос был лишен
всякого выражения.
- Считается, что наши действия продиктованы разумом. Даже теперь,
когда нам столько о нем известно, мы не в состоянии до конца оценить его
могущество. Мы используем не весь наш мозг, лишь некоторые его части, но
даже их - не в полную силу. Однако нам определенно известно, что на самом