"Гай Гэвриэл Кей. Последний свет Солнца " - читать интересную книгу автора

и в Аль-Рассане, говорят, что всех людей можно разделить на живых, мертвых и
тех, кто в море. Сегодня утром ибн Бакир проснулся до рассвета и вознес
последним ночным звездам благодарственную молитву за то, что все-таки еще
раз остался среди живых.
Однако здесь, на далеком языческом севере, на этом продуваемом ветрами
базаре острова Рабади, ему снова захотелось в море, только бы покинуть
варваров-эрлингов. А потому он спешил начать обмен привезенных тканей, кож,
пряностей и клинков на меха, янтарь, соль и тяжелые бочки сушеной трески
(для продажи в Фериересе на обратном пути). Провонявшие рыбой, пивом и
медвежьим салом дикари вызывали у него ужас и отвращение. Фираз слышал, что
они могут убить человека, торгуясь о цене, и сжигают своих мертвых вождей в
ладьях вместе со всем имуществом и рабами.
Последнее, как ему объяснили, имело отношение к пропаже коня. Именно
поэтому похороны Хальдра Тонконогого, который правил на Рабади еще три дня
назад, были отложены, что явно создавало неудобства для собравшихся
многочисленных воинов и купцов.
Ибн Бакиру рассказали, что нанесено большое оскорбление богам, а также
задержавшейся в этом мире тени Хальдра, который при жизни не был добрым
человеком и наверняка не стал добрым духом. Следовало ожидать самых дурных
последствий. Никому не хотелось, чтобы рассерженный неприкаянный дух бродил
по острову. Одетые в меха вооруженные мужчины на продуваемой ветром площади
были встревожены, сердиты и пьяны все до единого.
Того человека, который все это объяснил Фиразу, лысого, огромного
эрлинга по имени Ульфар, ибн Бакир знал со времени двух прошлых приездов
сюда. Тот и прежде оказывал купцу услуги за определенную плату: эрлинги хоть
и были невежественными язычниками, но цену себе знали хорошо.
Ульфар провел несколько лет на востоке, в рядах каршитской гвардии
императора в Сарантии. Он вернулся домой с небольшой суммой денег, кривой
саблей в усыпанных камнями ножнах, двумя заметными шрамами (на макушке) и
болезнью, подхваченной в портовом борделе Сарантия. А также с вполне
приличным знанием трудного восточного языка. Кроме того, что было полезно,
он нахватался достаточно слов из ашаритского языка самого ибн Бакира и мог
служить переводчиком для тех немногочисленных купцов с юга, у которых
хватало безрассудства пускаться в плавание вдоль скалистых берегов, сражаясь
с ветром, а затем на восток, по холодным, бурным водам северных морей ради
торговли с варварами.
Эрлинги были разбойниками и пиратами, которые на своих длинных ладьях
совершали набеги на окрестные земли и забирались все дальше на юг. Но даже
пиратов можно соблазнить торговлей, и Фираз ибн Бакир и его партнеры
извлекали из этой истины прибыль. Достаточно крупную прибыль, чтобы
заставить их вернуться сюда уже в третий раз, стоять на пронизывающем ветру
в холодное утро и ждать, когда состоится сожжение Хальдра Тонконогого в
ладье вместе с оружием, доспехами, лучшими домашними вещами, деревянными
фигурками богов, одной из рабынь и... конем.
Светло-серым конем, красавцем, любимцем Хальдра, который исчез. На
очень маленьком острове.
Ибн Бакир огляделся. С базарной площади можно было охватить взглядом
почти весь Рабади. Гавань, каменистый берег, у которого стоял десяток ладей
эрлингов и его собственный торговый корабль - первый из приплывших, что
должно было стать чудесной новостью. Это поселение, вмещающее, вероятно,