"Б.И.Казаков. Превращение элементов " - читать интересную книгу автора

современной, имея в виду радиоактивный распад урана, приводящий к
образованию свинца, Гебер добавляет: "Несмотря на все эти препятствия, не
нужно терять надежды; многие препятствия более существуют в уме ложных
мудрецов, чем в самой природе. Искусство не может подражать природе во всем;
но оно может и должно подражать ей в некоторых пределах".
Учеником и последователем Гебера считается багдадский алхимик
Аль-Рази - европейцы называли его Разесом. Он автор более 200
естественнонаучных, медицинских и философских трудов. Наибольшую известность
доставила ему "Книга объемлющая" - обширный свод по практической медицине.
Аль-Рази пересмотрел учение Аристотеля о первоначалах, так как, по его
мнению, оно с трудом связывается с наглядными представлениями о свойствах
металлов. Металлы, по Аль-Рази, - это сложные вещества, соединение начала
металличности (носителем этого начала считалась ртуть) и начала горючести
(носитель - сера).
Аль-Рази страстно верил и в трансмутацию металлов. Пожалуй, именно с
него стоит начать длинный список жертв, принесенных на алтарь алхимии. Он
проводил опыты в присутствии хоросанского князя Аль-Мансура. Опыты не
удавались, и князь однажды, рассвирепев, ударил ученого по голове - ученый
ослеп.
В Европе широкий интерес к алхимии возник примерно на рубеже XI-XII вв.
и вскоре разгорелся большим пожаром. Как всегда бывает при повальных
увлечениях чем-то, большинство искателей философского камня к науке не имело
почти никакого отношения. Это были дилетанты, слепо верившие, что секрет его
получения действительно таится в древних писаниях, но овладеть им может
помочь только Бог или на худой конец сатана. Ведь это было время, когда вера
в Бога, в чудеса, в существование сверхъестественных сил составляла суть
мировоззрения людей. Отсюда темный, затуманенный аллегориями и смутными
символами язык алхимических рецептов, появлявшихся в изобилии. И те, кто их
сочинял, и те, кто ими пытался воспользоваться, не столько работали, сколько
молились, гадали, творили заклинания, нередко обращались за помощью к духам,
к нечистой силе, а это уж прямая дорога на костер или виселицу. Церковь
искореняла еретиков и колдунов безжалостно, хотя к идеям алхимиков теперь
уже не проявляла столь определенного отношения, как это было в первые века.
Более того, некоторые церковники не прочь были истолковать в пользу алхимии
отдельные места из Святого Писания. Однажды монахи Сен-Назерского монастыря
(Франция) получили распоряжение от самого Папы, согласно которому они должны
были заняться "поиском тех замечательных веществ, которые превращают
неблагородные металлы в благородные". Как ни старались монахи, ничего у них
не получилось, конечно; но папа неудачу воспринял как непослушание и
наказал - заставил на коленях проделать весь путь от Сен-Назера до Авиньона.
По-иному решил проблему пополнения своей казны король Филипп Красивый: он
разгромил орден тамплиеров и завладел его сказочными богатствами,
накопленными грабежом и другими сомнительными способами. В умение добывать
золото с помощью философского камня, которым похвалялись рыцари этого
ордена, король не поверил.
И в это же самое время другая часть алхимиков неуклонно прокладывала
путь прямому научному эксперименту. Беспорядочно перетирая, смешивая,
сжигая, растворяя, перегоняя вещества, подвергая свою жизнь опасности (не
раз случалось, что лаборатории взлетали на воздух), алхимики добывали
знания, которые подготовили рождение химии как науки. Конечно, все это они