"Владимир Иванович Казаков. Артиллерия, огонь! " - читать интересную книгу автора

системе противотанковой обороны на Волоколамском направлении у деревни Горки
в полосе 18-й дивизии. В тот день комиссар полка старший политрук Ф. X.
Бочаров обошел все подразделения и сообщил бойцам и командирам, что, по
имеющимся данным, противник может перейти в наступление с утра 16 ноября.
Каждая батарея во что бы то ни стало должна стойко удерживать занимаемый
рубеж, не допустить прорыва вражеских танков через свои боевые порядки.
16 ноября противник действительно пошел в наступление, но рубежа, на
котором изготовилась к бою третья батарея, не достиг. В этот день батарея
подверглась только сильному артиллерийскому и минометному обстрелу и понесла
некоторые потери.
С утра 17 ноября противник возобновил наступление и, имея значительное
превосходство в силах и средствах, вклинился в оборону 18-й дивизии.
Первой вступила в бой с танками противника 3-я батарея, судьба которой
сложилась трагически. В результате интенсивного минометно-артиллерийского
обстрела был выведен из строя почти весь ее командный состав: ранены
командир батареи лейтенант Егоров, политрук Головцев, командир взвода
младший лейтенант Белованенко. Один за другим замолчали орудия сержанта
Байкалова, старших сержантов Налдеева и Соколова.
Еще до решительной атаки танков врага в третьей батарее было уничтожено
три пушки. У уцелевшего орудия остались в живых четыре человека -командир


53

сержант Плохих, наводчики Дыскин и Гуськов и заряжающий Планицын.
Как же это произошло?
Большая группа танков и пехоты противника находилась в роще метрах в
500-400 от расположения батареи. При каждой попытке вражеских танков
приблизиться к опушке рощи сержант Плохих открывал интенсивный огонь. Когда
одно за другим замолчали два орудия, а затем прекратило огонь и третье,
противник, видимо, решив, что надежно подавил наши пушки, начал продвигаться
вперед. Как бы прощупывая впереди лежащую местность, к батарее приближались
пять танков. Два из них шли прямо на хорошо замаскированное орудие сержанта
Плохих. Рядовой Дыскин сел на сиденье правого наводчика, Гуськов - левого, и
орудие изготовилось к бою.
Увидев два приближавшихся танка, Дыскин открыл огонь. Первые же
выстрелы достигли цели. Оба вражеских танка замерли на месте. Но вот убит
Владимир Гуськов, и у орудия остался один наводчик Дыскин. А у
37-миллиметровой зенитной пушки должно быть два наводчика (правый и левый).
Тогда сержант Плохих занимает место второго наводчика, но и он скоро
выбывает из строя.
Три вражеских танка начали обходить орудие слева. Один за другим,
подбитые метким огнем, остановились и эти три вражеских танка. Но за те
несколько минут наводчик получил три тяжелых ранения. Боец истекал кровью.
Комиссар Бочаров, руководивший эвакуацией раненых с поля боя, увидев
окровавленного солдата, пытался снять его с сиденья.
- Я еще могу,- сказал наводчик и попросил разрешения остаться у орудия.
Приходится только удивляться, откуда у этого вчерашнего школьника, почти
необстрелянного молодого бойца нашлось такое высокое присутствие духа, такое
бесстрашие перед надвигавши-