"Александр Казанцев. Фаэты" - читать интересную книгу автора

владел огромными плодородными полями. Его сын Аве родился в полях, близко к
природе. Свое имя Аве (Приветствующий) он получил, став юношей. Мальчишкой
он бегал с полуголодными детьми круглоголовых, работавших на полях отца.
Он не только удил с ними рыбу, чтобы помочь хоть раз насытиться, лазил
по деревьям за питательными почками, но и, как все поколения ребят, играл в
войну.
Добр Мар гордился сыном, хотя тот и унаследовал от бабушки,
круглоголовой, вьющиеся волосы, а от матери девичьи загнутые ресницы и ясный
взор. Отцу не очень нравилось, что сын слишком восторженно смотрит на мир,
наивно веря в справедливость и древние законы чести. Жизнь не раз наказывала
его за эту старомодность. Но отцу льстило, что сын боготворит его за
деловитость и миролюбие. Однако сын совершал необдуманные поступки: покинул
своего учителя Ума Сата, "не желая служить науке смерти", открыто
высказывался против того, что на обоих континентах решающую роль играли
владельцы полей и крупных мастерских, получавшие выгоду от перенаселенных
земель и труда тех, кто работал на владельцев. К счастью, ему, как это знал
отец из секретных донесений, никак не удавалось примкнуть к ."подледному
течению" молодежи, грозившему вырваться и здесь, на Даньджабе, новым
Восстанием Справедливости. При Аве не раз произносились крамольные речи
приверженцев учения Справедливости, но он не считал нужным сообщать о них
отцу. Аве знал о тайных собраниях, участники которых в знак приветствия
касались левой рукой правой брови.
Но он не попадал на эти сборища. Видимо, труженики все-таки не доверяли
ему, как сыну правителя. Отцу не приходило в голову, что друзья Аве Мара
могли беречь его как способного знатока знания. После ухода от Ума Сата Аве
посвятил себя проблеме возможной жизни фаэтов на других планетах. Добру Мару
были известны, но малопонятны его доказательства, будто авторитеты
звездоведения не правы, утверждая, что жизнь невозможна нигде, кроме Фаэны,
поскольку остальные планеты или слишком удалены от светила, или, подобно
Мерку, Вене и Земе, испепелены его лучами. Фаэтам некуда было бежать с их
планеты, если не считать малопригодного для жизни сурового Мара,
предназначенного диктатором континента варваров для ссылки круглоголовых. И
оказывалось, что единственным средством очищения планеты для грядущих
поколений может быть только война. Аве же утверждал, что на Земе вовсе не
такой высокий уровень тепла, как ожидают из-за близости к светилу Сол.
Решает не это, а содержание углекислоты, которая создает парниковый эффект,
препятствующий излучению планетой в космос избытка тепла. Этому эффекту
якобы и обязана Фаэна тем, что на ней могла развиться жизнь. На ее небосводе
светило всходило лишь самой яркой звездой, в то время как на Земе оно должно
выглядеть ослепительным диском. И Аве доказывал, что будь на Земе
углекислоты соответственно меньше, чем на Фаэне, там не окажется парникового
эффекта, излишнее тепло сможет излучаться, и на ее поверхности могут
развиваться любые жизненные формы.
Взгляды Аве были отвергнуты авторитетами как нелепица. И он
разочаровался в знатоках знания, в учениях, в самом себе, пал духом и
затосковал.
Отец лишь пожимал плечами. Он хотел бы иметь более приспособленного к
жизни сына, хотя и любил и жалел его.
И вот теперь Куций Мерк требовал жертвы. Ради выполнения задания
правитель Добр Мар должен был рискнуть жизнью сына.