"Александр Казанцев. Кусок шлака (Научно-фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

И я должен был не только представлять, но и писать об этом. Я ведь
был корреспондентом нейтральной державы.
...Не думал я, что мой репортерский каламбур может всерьез
обсуждаться в Совете Безопасности и послужит поводом для всего, что потом
случилось.
Мой пробковый шлем был пробит навылет. Может быть, было бы лучше,
если б дружественный мне снайпер, засевший словно в густой роще в листве
баобаба, взял прицел чуть пониже...
Окопов в джунглях никто не рыл. Танки через <проволочные заграждения
лиан> и надолбы из поверженных исполинов джунглей пройти не могли. В
душной и пышной чаще солдаты сражающихся армий просто охотились друг за
другом, как это испокон веков делали жившие здесь воинствующие племена
каннибалов.
Но в джунглях щелкали не только одиночные выстрелы затаившихся
охотников, не только трещали автоматы преследователей, не только бухали,
разворачивая сцепившиеся корни, заградительные мины, поражая осколками
вертлявых обезьян, которые так же кричали и стонали, корчась в
предсмертных муках, как и раненые люди... Сквозь непроглядную гущу листвы,
лиан, орхидей и стволов со свисающим мхом почти беззвучно, с неуловимым
нежным пением летели стрелы...
Я рассматривал их в колчанах простодушных черных бойцов, которым не
хватило винтовок. Мне показалось, что наконечники стрел чем-то вымазаны. Я
посмеялся, заметив, что не хотел бы оцарапаться о них.
И я пошутил в очередной корреспонденции, что против танков и
бомбардировщиков, защищающих права обворованных владельцев рудников и
копей, применяется <отравленное оружие>. Увлекшись, я даже вспомнил о
Женевских соглашениях, запрещающих применение отравляющих средств. А ведь
там не сказано, что отравляющими могут быть только газы. Могут быть и...
стрелы?
Газеты босса напечатали мою корреспонденцию с самыми серьезными
комментариями. Босс сказал, что это моя лучшая находка. Во всем мире
поднялся невообразимый шум.
Командование войск, которым симпатизировали газеты босса, предъявило
противнику ультиматум. На следующую стрелу, нарушающую международные
соглашения, ответом будет ядерная бомба.
Совет Безопасности не мог прийти к единогласному решению. Мое имя
упоминалось в ООН.
А я не выходил из бара. Я жил в загородном отеле, указанном мне
боссом. Кроме меня, там обитали офицеры, <коммунистические советники>,
нейтральные наблюдатели и мои коллеги, репортеры. Они завидовали моей
славе, а меня снедала тоска. Я пил, сосал, хлестал виски, джин, ром, пунш,
коктейли, привык даже к проклятому африканскому зелью, забыв, что его
приготовляют беззубые старухи, сплевывая в кувшин пьянящую слюну. Бармен
снова и снова наливал мне двойные порции. А здоровенный черномазый
швейцар, милейший парень, эбеновый Геракл, осторожно втаскивал меня в
лифт, а из лифта в мою комнату, где включал все четыре вентилятора на
стенах и пропеллер под потолком, которые поднимали в моем номере жаркий
смерч.
Я умирал от жары, жажды и тоски. Я не хотел больше идти в джунгли, я
не хотел больше видеть дикарских стрел и писать о них!..