"Александр Казанцев. Дар Каиссы ("Изобретатель и рационализатор", 1975, № 4 - 5)" - читать интересную книгу автора

третья ступенька.
"Партия" с инженером Верейским продолжалась. Миттельшпиль также
складывался по предсказанному Викентием Петровичем плану: "предложение
необосновано, выгод не сулит". Верейский написал, что "энерготруба не
способна к регулярной работе, ибо тепловой перепад всегда различен: в
ясный день или непогоду, летом и зимой, днем и ночью. А потому
рассчитывать на сколько-нибудь серьезное применение предлагаемой установки
нельзя". Костя опять ответил сдержанно: "Энерготрубу нельзя рассматривать
как единичное сооружение. Множество таких установок на всем земном шаре
будет объединено Всеобщим Энергетическим Кольцом, средняя мощность
которого окажется постоянной. Энерготрубы можно сочетать с другими
установками использования солнечной энергии, излучаемой на Землю в
одинаковом количестве в любое время года".
Эксперт не без сарказма указал на изобретательскую наивность авторов.
Расчет на огромное число энерготруб делает рассматриваемое предложение
столь несерьезным, что его трудно использовать даже в
научно-фантастическом романе.
И на этот раз составление ответного письма "турецкому султану" Вика
взяла на себя, заставив Костю и хохотать, и сердиться, как заправского
"лыцаря" с картины Репина. "Эксперт, отвергая предлагаемый переворот в
энергетике, может быть хотел уподобиться Реэерфорду, отрицавшему
применение атомной энергии, которую сам же открыл? Однако стоит вспомнить,
как категорические суждения о якобы непреодолимых рубежах техники всегда
терпят крах".
Как известно, турецкий султан не вступал в эпистолярную полемику с
казаками, а попросту хватался за ятаган. Разгневанный эксперт тоже
ухватился...
вернее, прицепился к тому, что "изобретатели используют запрещенный
прием, привлекая как доказательство атомную энергию, которую сами же
отрицают".
"Запорожцы" хохотали и старались превзойти самих себя в выдумке
очередного хода. В новом письме эксперту говорилось, что "великий ученый
Резерфорд не зря исключал возможность использования ядерной энергии в
технике. Это не ошибка ученого, а дальновидность гуманиста! Понимая, к
чему может привести власть над ядром, и ЖЕЛАЯ ПРЕДОХРАНИТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО ОТ
ГИБЕЛИ, Резерфорд пытался увести ученых с опасного пути. Однако есть ли
такие основания у эксперта?"
И тогда Верейский не выдержал. За такие слова, заявил он, "на кол
сажать надо!" и "никому не дано право на домыслы и вольные толкования
мыслей великих ученых, сделавших эпохальные открытия".
Вика, торжествуя, показала отцу переписку с экспертом. Нелидов развел
руками:
- Ну и ну! У нас в министерстве за такую, с позволения сказать,
переписку знаешь что было бы! Впрочем, честное слово, мне все больше
нравится твой Костя. Недурная гипотеза о мотивах Резерфорда! Дерзкая, но
уважительная к имени ученого.
В шахматном споре с Верейским Костя задумал этюд на "посрамление грубой
силы". Пусть у черных будет огромное материальное преимущество, но оно
окажется бессильным против изобретательности белых.
Этюд обещал получиться красивым. "Канадцу бы показать этот набросок, -